Рецензия на фильм Дирижер от Kickingrussian

Говоря о творчестве режиссера и сценариста Павла Лунгина ("Дама Пик", "Остров") и его работе 2012 года "Дирижёр", важно понимать, что этот мастер способен брать самые глубокие ноты, не бояться экспериментов и свежим языком говорить с публикой на темы, которые принято называть вечными. В качестве отправной точки для работы над лентой была выбрана духовная музыка - оратория митрополита Илариона "Страсти по Матфею", звучащая в большинстве сцен фильма. Язык не поворачивается это назвать банальным "камертоном" для всего проекта. Лунгину удается в "Дирижёре" музыку как самое мимолетное и абстрактное из всех искусств и вопросы, которые всегда задают себе люди, даже не находясь в этот момент в храме. Вопросы о вере, вине, смерти, раскаянии для этого фильма не только являются краеугольными. Они создают аскетичный рисунок сюжетных линий, причем решение большинства конфликтов для этой работы происходит по-авторски точно. Лунгин верен себе, он умеет создать особое настроение в фильме, вызывающем зрителя к диалогам и размышлениям. Поэтому "Дирижёр" - это в первую очередь драма из жизни сильного человека, в которой просматривается множество линий, резонирующих с христианской догматикой и воспроизводящих местами на экране классические живописные полотна. В сюжете "Дирижёра" Павел Лунгин и его соавтор экранной истории Валерий Печейкин закладывают конфликт, который хорошо считывается в первом акте этой ленты. Вячеслав Петров (Владас Багдонас, "Край") - в высшей степени успешный и востребованный дирижёр, который производит впечатление человека, очень точно знающего, что он хочет сказать исполняемой музыкой и не готового идти ради искусства ни на какие компромиссы. Лунгин абсолютно попадает в фактуру главного героя, и мы видим человека, представляющего собой воплощение типичного клише о большом художнике, который мрачно смотрит на окружающий мир. Он видит этот мир насквозь, его тяжелый взгляд демонстрирует то, как много пришлось пережить и переосмыслить Петрову, чтобы стать именно такой музыкальной глыбой. Когда утром главный герой получает факс о смерти его сына в Иерусалиме, то он не появляется на генеральной репетиции своего оркестра, который должен в ближайшее время выступать в этом же городе на гастролях со "Страстями по Матфею". Вместо репетиции Петров вместе с солистами срочно улетает в Иерусалим, там он практически сразу же направляется в сквот, где жил его сын-художник, который покончил с собой из-за финансовых долгов. Горе дирижёра настолько безмерно, что он на определенное время становится обычным слабым человеком, теряющим разум от потери дорогого человека. Как режиссер Лунгин в "Дирижёре" демонстрирует свое мастерство и уводит фильм от мелодрамы из закулисной жизни и интриг дирижера и его музыкантов в область звенящей метафизики, где испытания начинают перемешиваться с трагедиями веры и показывают надуманность многих сцен в третьем финальном акте. Заслуживает внимания побочная линия, показывающая отношения между солистами оркестра Петрова Аллой (Инга Оболдина, "Мне не больно", "Жги!") и ее мужем Сергеем (Карэн Бадалов, "Прогулка", "Первая попытка"). Для религиозной и одержимой ревностью Аллы поездка в святой город становится гораздо большим, чем просто престижным гастрольным выступлением. Женщина, стремясь сохранить любовь мужа, просит в храме о чем-то таком, что потом приведет к трагедии в третьем акте. Неожиданно прямолинейно Лунгин через героев второго плана, играющих еще и роль своеобразных метафор в его фильме, показывает, что просить у Всевышнего необходимо очень осмысленно, точно формулируя просьбу. Третья сюжетная линия о трудных взаимоотношениях деспота-дирижёра Петрова и его подчиненных весьма иносказательно показана в сценах между героем Багдонаса и тенором оркестра Евгением (Сергей Колтаков). Обрывая ее во втором акте, Лунгин, тем не менее, показывает как абсолютно по-разному смотрят на свою роль в искусстве два человека. Для героя Колтакова, страдающего от проблем с голосом после аварии, музыка становится поводом высказаться напрямую о творческой зависимости от Петрова, которого оркестранты тихо ненавидят и наделяют абсолютно нечеловеческими чертами. Очевидно, что именно на долю главного героя в "Дирижёре" выпадает главная драма, с которой Багдонас справляется художественно, вынося на себе все тяжести пробиблейской тематики этой работы Лунгина. Через своеобразный парафраз картины Ганса Гольбейна "Мёртвый Христос в гробу" к Петрову обращается его сын-художник и оставляет отцу свою работу в качестве завещания. Именно сын видит героя Багдонаса без того священного музыкального нимба на этом полотне. Не случайно богемные друзья сына обвиняют дирижёра в отцовском равнодушии и нежелании принять жизнь сына в искусстве с уважением его выбора. Это завещание, которое так будоражит Петрова поначалу и заставляет отчаянно торговаться за выкуп, становится непосильным крестом. Он не в состоянии нести это страшное узкое полотно с собственным портретом и избавляется от него. Главный герой, боящийся смерти, вынужден пройти через испытание похоронами, причем мастерство Павла Лунгина в сцене на кладбище заслуживает особого внимания. Он не предлагает зрителю готового решения относительно духовного очищения главного героя и, тем более, его прощения и примирения. Через огромную силу эмоционального высказывания и абсолютную метафизику в третьем акте "Дирижёра" Лунгин показывает в главном герое человека, который предельно четко понимает, что благодаря своим принципам причиняет боль окружающим. Но поступиться этими принципами уже выше его сил, поэтому и расплачивается экранный Петров за это жизнью сына. Финал "Дирижёра" выставляет для зрителя собственное право на расстановку окончательных акцентов в этой драме, где поездка на Святую землю стала слишком выматывающим очищением для многих ее участников.