Рецензия на фильм Голодные сердца от Kickingrussian

Представивший впервые "Голодные сердца" на престижнейшем фестивале в Венеции режиссер и сценарист Саверио Костанцо (сериал "Моя гениальная подруга", "Одиночество простых чисел") выступил настоящим новатором, когда снял гудящий от эмоций проект, в котором кажущийся поначалу эксцентричным роман между молодым человеком из Нью-Йорка и девушкой из итальянского посольства перерастает в настоящее большое столкновение. Оригинальная идея Костанцо основывалась на романе Марко Францозо "Ребенок-индиго", в котором идеи о воспитании веганского сверхчеловека приобретают характер напряженного противостояния между главными героями, Джудом (Адам Драйвер, "Человек, который убил Дон Кихота", "Черный клановец") и Миной (Альба Рорвахер, "Счастливый Лазарь", "Место встречи"), и достигают достигают своего апогея в борьбе за реальную жизнь маленького человека, их новорожденного сына. То, что авторы фильма предлагают зрителям, оказывается нестандартно изложено и вызывает любопытство в первую очередь своеобразно изложенным повествованием о жизни молодой пары, вызывая к жизни очевидные аллюзии с классическим триллером 1968 года "Ребенок Розмари" Романа Полански. Энергетика ленты и ее развитие заставляют о многом задуматься, возведенная в абсолют невротическая забота молодой матери разрастается до абсолютно чудовищных размеров, создавая далее угрозы и юному созданию, и самому браку. Это как раз тот самый случай, когда независимый кинематограф идет по пути развития в большей степени содержания, чем формы, и предлагает новый взгляд и новую движущую силу для хроники распада семьи, в которой мания полного отказа от пищи животного происхождения ведет к развитию чего-то радикального и лишенного компромиссов. Саверио Костанцо становится рупором для художественной пропаганды и находит новую, и практически не освоенную, территорию для создания конфликта. Поэтому "Голодные сердца" с удовольствием демонстрируют герметично состыкованные жанровые неоднородности, когда берут свое начало в романтической комедии, далее уходят на драму в отношениях и окончательно неистовствуют в рамках дозволенного в психологическом триллере. Когда "Голодные сердца" открываются сценой в крошечном туалете китайского ресторана в Нью-Йорке, где оказываются случайно запертыми Мина и Джуд, то клаустрофобия на грани нервного срыва передается с натуралистическим юмором. Как первоклассные исполнители Драйвер и Рорвахер передают даже слишком много для дальнейшего понимания событий фильма, мужской персонаж демонстрирует находчивую привлекательность, в отличие от него героиня Рорвахер начинает провоцировать и испытывать зрительское отвращение на прочность. После того, как пара оказывается в постели в квартире Джуда, можно только удивляться невесть откуда взявшейся химии отношений, благодаря которым дело заканчивается тестом на беременность и свадьбой. Саверио Костанцо нравится показывать странную красоту этой пары и их настоящее и далекое от показного удовольствие в компании друг друга. Когда на свадьбе Мина знакомится со своей свекровью Энн (Роберта Максвелл, "Выбор Грейси", "Горбатая гора"), увивающейся около невестки, то становится ясно, что ее сын уже давно отдалился от матери и не хочет вовлекать ее в свою жизнь по разным мелким поводам. Еще одна сюжетная деталь настораживает на этом празднике жизни по-настоящему: Мина рассказывает Энн, что ее воспитывал отец и связь с ним также давно утрачена, зрители узнают, что мать девушки умерла, когда та была в совсем крошечном возрасте. И если самостоятельность героя Драйвера выглядит как нечто естественное для молодого и полного сил мужчины, то вывихнутость Мины и ее странность продолжают набирать какой-то странный псевдопсиходелический оттенок. Во время ее беременности героиня Рорвахер посещает предсказательницу, которая всего за 10 долларов пророчит ей рождение ребенка-индиго, обладающего сверхъестественными способностями. Так или иначе, но ребенок в проекте Саверио Костанцо сознательно остается безымянным и появившимся на свет с малым весом и в результате кесарева сечения, мягкий невротизм Мины, который можно было списать на беременность, превращается в гермофобные проявления, когда она начинает катастрофически бояться микробов за пределами квартиры, и в подавление физического роста малыша, когда сознательно перестает давать ему животный белок. Авторские идеи Саверио Костанцо в "Голодных сердцах" оказываются в состоянии хорошо считываемой дихотомии, с одной стороны режиссер увлеченно призывает наблюдать за молодой женщиной, которая без сожалений расстается со всей присущей ей рациональностью, а с другой - поведение героини Рорвахер без больших оглядок вталкивает молодую семью на грань распада именно по идейным соображениям. Слабость сценарной работы не позволяет ленте явить миру нечто большее, чем просто своеобразную схватку родителей за жизнь их юного чада. Актерская игра Драйвера выдает его умение создавать сложные образы практически из ничего, его Джуд оказывается не просто нью-йоркским обывателем, он демонстрирует всю глубину персональной ответственности и способность принимать решения во спасения. Возможности Альбы Рорвахер представляются еще шире, и эта актриса очень широкого диапазона с легкостью вводит в заблуждение, когда показывает, как за видимой хрупкостью спрятать маниакальную железную волю к достижению поставленной цели в создании индиго из ее сына. Когда Костанцо запирает большую часть действия в закрытых помещениях и старается при помощи "рыбьего глаза" компакт-камеры оператора Фабио Чанкетти добавить ультрареализма, то это вызывает интерес, но не создает зачастую эмоционального вмешательства у зрителей, в первую очередь это связано с тем, что образ Мины оказывается чрезмерно символичен и не проходит простейший тест на правдоподобие. Главная героиня представляется такой наивной душой, которая наивно борется против надвигающихся угроз современного мира (особое умиление вызывает теплично-правильный огород круглый год, который молодая мамаша разбила прямо на крыше над квартирой) и пропагандирует эскапизм для семимесячного младенца. Однако на самом важном отрезке фильма, в его третьем акте, Костанцо как генератор всего проекта и постановщик начинает демонстрировать неуверенность и готовность разрушить то интересное, что было сделано ранее. Среднеарифметическая путаница между уничтожающей сатирой на обезумевшую родительницу, желанием приблизиться и процитировать Полански, а также сделать жанровый финт в духе банального хоррора, превращается в что-то суетливое и быстрое о спасении юной души и об ожидаемой жертве со стороны Энн, которая не боится останавливать нависшее зло при помощи дедовского ружья. Саверио Костанцо создает роковой разлом в "Голодных сердцах" и перетягивает зрительское внимание на сторону Джуда, вынужденного тайно кормить ребенка в церкви, и уводит внимание от такой проблемы как послеродовая депрессия. Ему проще создать собственную логику и дискредитировать Мину в качестве матери, объявив ее сумасшедшей, чем выстроить систему причин, заставляющих понять такое странное поведение главной героини. Режиссер мастерски выстраивает свой монолог об особенностях воспитания, создает эмоциональный счет об опустошении пары и шокирует финалом во имя спасения невинной жизни безымянного младенца, однако весь кошмар экранной истории превращается в неспособность молодых родителей договориться между собой. У каждого из них своя отчаянная правда. "Голодные сердца" создают волнение и показывают, что точку в истории любви может поставить излишнее увлечение навязчивыми идеями. Лента Костанцо выхватывает интересы обеих сторон и показывает столкновение художественной стороны и действительности. Парадоксально, но героиню Рорвахер разрушает именно материнство, любовь к малышу и желание как можно дольше уберегать его от воздействия хищного и агрессивного мира делают образ Мины, помешанной на веганстве и народной медицине, по-настоящему угрожающим. Герой Драйвера, призванный вызывать увлеченность картиной и ее главная симпатия, являет настоящего борца за семью и сохранение отношений, он хочет спасти ребенка, хочет спасти жену и, наконец, спасти свой брак, который стал для него настоящим испытанием на прочность и новым отсчетом для всей последующей жизни. Через "Голодные сердца" в интенсивной форме можно понять, каких взглядов придерживаются определенные группы людей на беременность и воспитание, на родительские права, на депресси, на насилие в семье и, самое главное, на полные противоречий любовные отношения. По всей видимости, для Саверио Костанцо, как автора ленты, первостепенно было именно желание именно привлечь широкое внимание к проблемам брака и материнства, выхваченным под очень острым углом, и добиться ошеломляющего эффекта. Такая яркая попытка, как отголосок современности, заслуживает понимания и требует взамен глубокой душевной работы над увиденным.