Рецензия на фильм Племя от Gordy

Каннское поощрение этой картины, при всём доверии к похвалам, не слишком торопило меня к её просмотру, путь к которому пролегал через сомнения, которые едва не придавили меня обречённостью после открывающего её предупреждения о том, что действующие лица общаются между собой исключительно на языке жестов, никакого перевода нет и субтитров тоже не будет — то есть, вот вам картинка — она всё расскажет и покажет тож. Не знаю, было ли преимущество у московских слабослышащих, которые на две трети заполнили мой кинозал, но я поначалу тщетно пытался читать с экрана жесты разговаривающих между собой людей из специального заведения, где живут те, кто иначе общаться не может, тщась понять текст речи, что было просто невозможно, но его быстро перешёл к считыванию ситуаций, развивавшихся в по известным схемам «говорящего» кинематографа, типичность которых заменила здесь звуковую человеческую речь. Это уж потом я узнал о признании режиссёра Мирослава Слабошпицкого о целенаправленном клишировании сценария, позволяющего читать не по губам, а по манёврам участников событий, через короткое время уже свободно определяя их место в деле и характер взаимоотношений между собой, приобретая в моём восприятии вид и вес известного набора игральных карт, имеющих своё значение и силу, выложенные вместе, составляющие комбинацию событий и перспектив, иногда позволяя даже заглянуть чуть вперёд, но в этой «читабельности» и виден успех визуальной конструкции, делающей говорящим видео без слов. К абсолютному совершенству можно причислить поразительную работу, как было рассказано в интервью, совсем не профессиональных актёров с теми самыми «ограниченными возможностями», от которых режиссёр сумел добиться обманывающей неподдельности эмоций, темперамента и характерной определённости, из чего вскоре становится ясно положение вещей и расклад внутри школьной криминальной корпорации, которая в определённый момент встанет против личных чувств одного из её участников. Так и есть, Слабошпицкий, отстраняясь от напускной идейности, воссоздаёт в своём фильме состояние окружающей среды, такой, какой она есть в стенах и за стенами этого заведения, где кто-то кого-то продаёт или покупает, торгуя побрякушками, совестью или живым товаром, невозмутимо, со знанием дела и даже находя в том уклад обыкновенной жизни, в котором из-за влюблённого парня случился романтический сбой с разрушительными последствиями, на пути к которым оказалось немало человеческой искренности, боли и красоты. Поглощающие постельные сцены без постели и доводящий до остолбенения домашний абортарий с рукодельной акушеркой — одинаково долгие и столь же насыщенные физиологией и атмосферно наполненные, так что просто не отвести глаз от шокирующей откровенности обоих актов, подвигнувших впереди сидящую девушку направить на экран предательски выдавший её пиратские намерения Айфон. Ключевым моментом вспоминается начало, когда, стоя у стекла закрытой двери ты следишь за осенней торжественной линейкой учителей учеников, поздравляющих друг друга с началом нового учебного года, и дальше оставаясь наблюдателям за этим стеклом, слышишь лишь доносящиеся из-за него органические звуки безнадёжной истории, полной смерти, даже тогда, когда все они ещё были в живых.