Рецензия на фильм Матильда от Onsergey

Прошло несколько лет как фильм побывал на киноэкранах России и до сих пор вызывает негативную реакцию. Особенно негодуют граждане, кто ратовал за отнесение фигуры царя Николая II к лику святых великомучеников. А по фильму Николя представлен, как обычный светский мужчина того времени, желающий любви и личного счастья, полный сомнений, испытывающий страх перед вынужденной коронацией. По его увлечению Кшесинской понятно, что он не чужд плотских утех и порой испытывает неудержимую мужскую страсть в желании следовать за топовой моделью красоты, грации и воли, в образе которых предстаёт главная героиня Матильда, роль которой удачно обыграна полячкой Михалиной Ольшаньской. Если Вы не смотрели этот фильм, не думайте, что всё так прозаично. Фильм заставляет вас пройтись по противоречивым границам вашего понимания между духовной чистотой, порочной страстью и даже пониманием границ разврата. Из подобных кинокартин на ум приходит ещё более противоречивая картина Алексея Балабанова "Про уродов и людей". Так в чём же противоречивость фильма? Только ли в приземлённом показе фигуры Российского императора Николая II? В начале фильма неоднозначная сцена, где главный балетмейстер фотографируется на камероновой лестнице со своей многочисленной женской труппой и говорит о том, что их заведение лучше борделя, т.к. их содержит государственная казна. Другой спорный сюжет для нашего понимания - вынужденный танец Кшесинской на сцене с обнажённой на половину грудью. Уже в этих кадрах подсознательно зритель занят оценкой на сколько светская публика по фильму жила "развратом", а на сколько была "скована" религией и иными пуританскими взглядами. Для сбалансированной оценки этих сюжетов вспомним историю петербургского балета, точнее «революцию трико», когда через 15 лет после бенефиса Кшесинской танцор Вацлав Нежинский выступил перед петербургской публикой балета в обтягивающих трико — танец сочли за разврат, а Нежинского уволили из балета. И это в той же самой России, в том же театре, на глазах той же публики, в месте где можно было танцевать женщине императорского театра с открытой грудью. Добавим постсоветский исторический образ Петербурга (к примеру, К.Ротиков, Другой Петербург): на дореволюционный момент проституция была законным делом и знать на фоне слухов о венерических болезнях пренебрегала общими публичными домами, пользуясь «камелиями» из знатных театральных мест, на подобие императорского театра. Возникает вопрос: императорский театр того времени вовсе не духовное чистилище, а высокохудожественная демонстрация одарённых проституток женского пола? Из нас никто не жил в то время и противоречивость происходит из-за нашего очень разного представления дореволюционного Петербурга и разного понимания культуры человека. Появись этот фильм во времена цензуры СССР, его вообще бы запретили указав на полное бескультурье автора. Благодаря современным интеллигентам-историкам и таким фильмам, как этот - мы многое изменили в наших представлениях. В обозначенной конфликтной тематике зритель пытается ответить на вопрос, кто же такая Кшесинская? Одарённая балерина и проститутка? А может она циничная и ловкая любовная карьеристка? А может жертва судьбы и заложница мужской страсти? Считаю правильным, если у Вас будет свой ответ! Поверьте, в этом и есть прелесть фильма - его неоднозначность, построенная на разностном понимании показанных сцен.