Рецензия на фильм Тюльпанная лихорадка от Анна Кравченко

Говорят, что в давние времена встречались зрители, которые много раз смотрели ленту «Чапаев», упорно надеясь увидеть копию, в которой легендарный комдив переплывает-таки Урал и задает жару белогвардейцам. Когда я смотрю очередную экранизацию «Анны Карениной», то в моем сердце тлеет огонек надежды: а вдруг паровоз в последний момент затормозит? Напрасны надежды, неумолимый паровоз мчится, подобно колеснице Джаггернаута… Лучше посмотреть какой-нибудь другой сюжет. Хватит с нас Толстого, он погубил Анну. Долой Шекспира, он не пожалел Джульетту! Лучше посмотрите фильм Джастина Чадвика «Тюльпанная лихорадка». Он экранизировал милосердный роман Деборы Моггак. Забавно: в изготовлении сценария принимал участие великий Том Стоппард, который раньше не был замечен в пристрастии к хэппи-эндам, даже переиначивая классиков (вспомните его «Розенкранц и Гильденстерн мертвы»). Нидерланды, 30-е годы золотого для этой страны XVII столетия. В период первоначального накопления капитала здесь создается первая в истории финансовая пирамида. Только в основание этого неустойчивого сооружения заложены не деривативы ипотечных ценных бумаг, а милые цветочки, которые в наше время дарят на 8 Марта своим нетребовательным барышням отдельные экономные джентльмены. А в те легендарные времена цены на луковицу многоцветного тюльпана доходили до совершенно безумных пределов. И на этом фоне разворачивается столь любимая дамским населением love story. Солидный амстердамский купец Корнелис Сандвурт сделал себе состояние на торговле пряностями. А перечный король в те времена – все равно, что нефтяной олигарх сегодня. Он достиг преклонного возраста (скорее всего, лет этак 50-и, что в то время считалось уже старостью), но наследника своему состоянию так и не смог организовать. Его почтенная супруга скончалась родами, младенец тоже не выжил. Как истый кальвинист, Корнелис терзается сомнениями: а вдруг Господь таким жестоким способом дает понять, что он не относится к числу избранных, а потому обречен гореть в геенне огненной? Он решает попробовать еще раз. Берет из сиротского приюта юную красавицу Софию, надеясь зачать с ней наследника. Ничего не получается. Удивляться этому могут только современные зрители. В те времена никакой Корнелис такую Софию для подобных целей использовать ни за что бы не стал. Просто Алисия Викандер (исполнительница роли Софии) по меркам XVII века некрасивая. Не верите? Посмотрите на полотна Рубенса. Там таких тощих не наблюдается. Тощая – значит больная. Не на всю голову, как сейчас, а по-настоящему: глисты там, чума или еще какая лихоманка. Какие уж тут дети! Это, как если бы сейчас Абрамович женился не на фотомодели, а на располневшей после двух родов базарной торговке. Тогда с горя Корнелис заказывает семейный портрет: пусть хоть что-то на память после меня останется. Сильно сомневаюсь, что в то время мужчины типа Дэйна ДеХаана пользовались большой популярностью у слабого пола: недостаточно брутален, но по воле авторов (они-то знают, какие вкусы царят сегодня) между художником Яном Ван Лоо и Софией возникает знойный роман. Параллельно развиваются отношения между парой второго ряда: служанка Мария и торговец рыбой Виллем Брок выглядят как положено сексапильной парочке тех времен, поэтому как-то верится, что у них все будет нормально. Впрочем, нормально будет у всех. Только немного по-разному. Представьте, что паровоз успел затормозить, Анна Каренина отправилась санитаркой на войну, Каренин ушел в монастырь (в мужской), Вронский – тоже, но в женский. Как-то так, только на фоне тюльпанной лихорадки. Решив притормозить паровоз, сценаристы отказались не только от слишком уж печального финала. Они революционно отринули весь психологизм, который был наработан прозой позапрошлого века. Если в первой половине картины поведение персонажей вполне можно объяснить лихорадкой (тюльпанной и перемежающей ее любовной), то с приближением финала поверить в правдоподобность происходящего на экране сможет только человек, уже абсолютно зомбированный третьесортными сериалами. Ну ни за что не поверю, что прожженный купчина, матерый делец, религиозный фанатик так отреагирует на известие об обмане, в котором оказались замешано его окружение! И в столь стремительное прозрение и раскаяние изменщицы – тоже не верю. Она вот только что извивалась в пароксизмах и оргазмах, ее просто тошнило от нелюбимого старого мужа, и вдруг – ах, что я наделала! Так что финал картины просто утомляет каскадом откровенных нелепиц. Как такое могло выйти из-под пера Тома Стоппарда – уму непостижимо. Может быть, уже возраст дает о себе знать? Мог бы и подправить слегка романчик Деборы Моггак. С трудом могу поверить и в то, что в суровой кальвинистской Голландии гинекологом мог быть мужчина, а смертельно больная чумой женщина (по версии обманщиков) родила абсолютно здорового младенца. Если я ошибаюсь, пусть историки и медики меня поправят. Впрочем, от фильма можно получить абсолютно искреннее удовольствие. Просто нужно себя переключить с Толстого и Достоевского на Рубенса и Рембрандта. В конце концов, Нидерланды прославили в основном художники, а не писатели. Операторы и художники смогли создать настоящий кинокомикс, сработанный в стиле голландской живописи того времени. Отсюда изобилие крупных планов, частая смена ракурса. Кадр плотно насыщен разнообразными деталями, причем весьма убедительными. Гляньте, какие воротники тогда носили, полюбуйтесь складками на платье, жемчужными серьгами и ожерельями. А вот вам жанровая сценка: дети бегут по мостику через канал, в руках аппетитные буханки хлеба. Тут у нас рынок, прямо как на картинах… как его… запамятовала! Это натюрморт в том самом гастрономическом стиле… ну в Эрмитаже пара залов такими увешана. Канал под дождем, берег сурового Северного моря, лодка, перевозящая корзины с рыбой. Просто объедение, настоящее пиршество цвета, виртуозное построение композиции. Толпы народа на узких улочках (в Голландии места всегда было очень мало), вопящие торговки на рынках, колоритные пьянчуги в тавернах, прилипчивые шлюхи, горящие безумием глаза участников торгов на бирже, тощие псы и упитанные крысы, раскуривающая трубку аббатиса. Атмосферно, хоть и снято в Англии. Так что операторы отчасти смогли искупить грехи сценаристов. Еще они нам сумели показать: тюльпаны – очень красивые цветы. А то мы после 8 Марта уже об этом подзабыли.