Рецензия на фильм Секретный агент от Анна Кравченко

Любой жанр искусства не безграничен. Кто-то в конце концов создает эталонный шедевр – и все. Эпигоны могут только попытаться не свалиться с заоблачных высот, заданных каноническим образом, в пропасть ремесленных поделок. И желающих испытать себя на этом поприще очень много. Вот и пишут пачками психологические романы без Анны Карениной и Наташи Ростовой, ставят балеты без Жизели и Одетты. Или снимают шпионские боевики, где в списках персонажей не указан Джеймс Бонд. А любители жанра ждут и надеются: а вдруг… почему бы и нет… ведь чудеса случаются. С фильмом англичанина Майкла Алтеда «Секретный агент» чуда не произошло. На экраны вышел типичный средненький шпионский боевичок. Реализация режиссерского замысла случилась, скорее всего, на уровне затрат: бюджет картины тоже весьма средний. Авторы фильма решили, что нехватку финансовых и креативных ресурсов можно компенсировать актуальностью сюжета и приглашением пары-тройки не очень высокооплачиваемых (читай – постаревших) знаменитостей. У агента ЦРУ Элис Рэйсин (Нуми Рапас) душевная травма. Она корит себя за то, что не успела вовремя предупредить власти о готовящемся в Париже теракте. В результате погибли дети. В виде покаяния Элис работает теперь в Лондоне, в центре социальной реабилитации, с мигрантами, выходцами из стран третьего мира. А чтобы мы поняли, как у нее тяжело на душе, в минуты отдохновения от дел попечения Элис, скорбно выпятив челюсть, колотит боксерскую грушу в темпе отбойного молотка. Тут, как водится, ее призывают мир спасти. Зарекомендовавший себя пособником и наставником радикальных исламистов имам лондонской мечети направляет курьера к супер-террористу Дэвиду Мерсеру. Этот обращенный в ислам гяур, как принято у неофитов, хочет стать святее аятоллы Хомейни. Для реализации адского замысла он смастерил биологические бомбы, заряженные жутким вирусом. Вирус, конечно, изготовлен в русских военных лабораториях. Ввиду халатности, присущей славянам из англосаксонских шпионских картин, русские допустили хищение вируса. Таможня в Домодедово – тоже славянская. Вирус теперь в Лондоне. Нужно торопиться. А тут еще Элис приходится разбираться со своими коллегами. Среди них завелся крот. Так что хлопот ей на полтора часа экранного времени хватает с избытком. Драки, погони, стрельба и поножовщина в ассортименте. Картина снята в модном ныне жанре анти-бондиана. Главная героиня, выполняя функции типичного супершпиона, делает это по принципу от противного. Бонд ироничен. Депрессивная Элис сентиментальна. Бонд сексуально озабоченная мужская шовинистическая свинья. Элис целомудренная асексуальная особь непонятного пола: плотно сбитая фигура, минимум макияжа, явное нежелание флиртовать и кокетничать. Единственный раз за всю картину она для визита в ресторан надевает вечернее платье – и это до добра не доводит. Ее бывший шеф Эрик Лэш (Майкл Дуглас) оказался не самым искренним человеком. Джеймс Бонд норовит заполнить промежутки между ударами в челюсть супостатам шутками-прибаутками. У Элис чувство юмора если и было, то давно атрофировалось. Шутки отпускает Джек Элкотт (Орландо Блум). Он патентованный красавчик, его приколы носят откровенно сексистский характер. Элис надо бы сразу насторожиться, но она, простая доверчивая сотрудница ЦРУ, принимает его за единомышленника, за что потом несколько раз крепко получает по мордасам (макияж не поврежден ввиду полного отсутствия, небольшой шрам на скуле таинственным образом исчезает с лица Элис ближе к финалу). А еще авторы картины пошли на поводу у Джона Малковича. Его персонаж Боб Хантер с удовольствием корчит рожи своей британской коллеге, очень серьезной даме Эмили в исполнении Тони Коллетт. Вообще отличать хороших персонажей от плохих в картинах наподобие «Секретного агента» внимательный зритель наловчился уже давно. Хороших надо искать среди негров и арабов, желательно мусульман (даже в фильмах про террористов). Гомосексуалистов среди персонажей фильма обнаружить не удалось, так что круг положительных героев сужается. Остаются женщины. Особенно без макияжа или с очень короткой стрижкой, дамы в хиджабе тоже должны вызывать лишь сочувствие. Прочих – белых мужчин, можно спокойно перестрелять (для разнообразия – полоснуть ножиком по тазовой артерии), они все негодяи, милых собачек, славненьких таких ротвейлеров, обидеть норовят. Для подстраховки можно приметить, чей портрет висит в офисе персонажа. Если там сияет улыбкой Обама – прекратить огонь, свои. Это как у чекистов в советских фильмах Железный Феликс или Ленин/Сталин на стенке. А кроме простых негодяев в фильме должен содержаться отчетливый намек на те инфернальные сущности, которые ими движут. Забавно, мусульманские имамы из лондонских мечетей на поверку оказываются раскаявшимися душками, мечтающими слиться в толерантных объятиях с Западом. А вот где Цербер зарыт – так это на Востоке. Именно в России выведен боевой микроорганизм, вирулентность которого сопоставима со способностями к смертоубийству вируса Эбола. И тут же на стене в тридцать два зуба ухмыляется Обама, который в свое время сравнил по степени вредоносности эту самую Эболу с Россией. Вот ведь какие искусники английские режиссеры, вроде бы фильмец ни о чем – и тут идеологический кукиш Москве покажут. По духу боевичок вроде бодрый, но грацию и пластику Нуми Рапас демонстрирует исключительно в драчках. Фильму явно не хватает хоть чуть-чуть эротизма и юмора. Да и пропаганда толерантности уже откровенно утомила.