Рецензия на фильм Техасская резня бензопилой: Кожаное лицо от Евгений Нефёдов

«Вы наверняка не согласитесь, но критики называют «Резню бензопилой в Техасе» шедевром», – иронизировали обозреватели отечественного киножурнала Premiere (1), приведшие (в публикации под названием «Преступления по страсти. Криминальная история кино») любопытную подборку фильмов, в которых важное место занимало насилие. Разумеется, на истинности громкого утверждения настаивают не все киноведы, но причисление ленты к вехам своего жанра действительно вряд ли кого-нибудь удивит. И причина не только в том, что Тоуб Хупер одним из первых «обогатил» массовую культуру фигурой колоритного маньяка, показав пример последователям: Джону Карпентеру с Майклом Майерсом, Шону Секстону Каннингему с Джейсоном Вурхисом, Уэсу Крэйвену с Фредди Крюгером и т.д. «Кожаное лицо» вовсе не находился в центре повествования, хотя его появление в самый напряжённый момент повергало публику в состояние шока. По-моему, гораздо важнее, что начинающий режиссёр, имея ограниченный производственный бюджет, продемонстрировал тогда сугубо кинематографическое мастерство: блестяще нагнетал саспенс, прибегнул к нестандартному изобразительному и монтажному решениям. Другое дело, что в дальнейшем удержаться на заданном уровне оказалось проблематично. В принципе, сам Хупер постарался не ударить в грязь лицом (не кожаным), изрядно порезвившись – в художественном плане – на съёмках сиквела. Однако следующие части уже мало выделялись на фоне заурядных хорроров… Несложно понять мотивы мастера, карьера которого начала близиться к закату ещё на излёте «рейганомики» – и который на склоне лет захотел, так сказать, вернуться к истокам, видя, что интерес к его детищу не иссякает. Тоуб, взяв на себя обязанности исполнительного продюсера, успел осуществить задуманное, хотя и скончался (как говорят в таких случаях, от естественных причин) 25-го августа сего года – в день мировой премьеры картины на профильном киносмотре FrightFest, проходившем в Лондоне. Между прочим, в оригинальном заголовке не случайно отсутствует упоминание о Техасе, бензопиле и учинённой резне. Авторы прозрачно намекнули, что пришло время поведать нам о главном, с позволения сказать, виновнике торжества, вовсе не родившемся с умственными и психическими отклонениями – ставшем душегубом под влиянием социальной среды. Смелое заявление! Эта мысль заострена уже в прологе. Маленькому Джеду добренькие родственнички преподносят подарок – возможность собственноручно, при помощи старой доброй цепной пилы покарать вора, якобы пойманного с поличным. Но… человеческое естество берёт верх, а вскоре стараниями блюстителей закона у миссис Сойер и вовсе забирают детей, которые-де получают шанс начать новую жизнь – с изменёнными именами, в стенах лечебного учреждения строгого режима для несовершеннолетних. Авторы сознательно не поясняют нам, кто из юных пациентов превратится в «Кожаное лицо», удерживая тайну (и удерживая, заметим, вполне грамотно) вплоть до развязки. После злополучного визита Верны и вспыхнувшего бунта остаётся три потенциальных претендента с примерно равными шансами – участники побега. Так, Айк демонстрирует крайнюю степень агрессии, не только настояв на том, чтобы взять в заложники медсестру Лиззи, но и дав волю садистским наклонностям (под стать ему и подруга – Кларисса!) в ходе ограбления придорожной закусочной. Молчаливый брюхан Бад лишь кажется безобидным: если тихоню вывести из состояния душевного равновесия или, хуже того, обидеть – последует бурная реакция. Наконец, Джексон вроде бы производит впечатление мало-мальски адекватного индивида, здраво рассуждающего и старающегося по мере сил отстаивать справедливость, но и у него случаются вспышки гнева… Не станем раскрывать главный секрет создателей – выдавать личность того, кто, сконструировав себе маску из человеческой кожи, превратился в законченного маньяка. Лишь отметим, что на основную мысль работает не только логика развития (точнее, деградации) ключевого характера. Не менее «тонко» показана роль органов правопорядка. Если в оригинале окрестности жилища Сойеров представлялись жутким захолустьем, где, мол, только и могут обитать подобные дегенераты, то в новом фильме всё не так однозначно. Оказывается, стражи порядка давно подозревали неладное… Но кое-кто оказался банальным коррупционером, а техасский рейнджер Хартман настолько увлёкся местью за дочь, что в какой-то момент переступил незримую грань. Хэл даже угрожал ликвидировать Лиззи – свидетельницу его акта возмездия! Куда бедному тинэйджеру податься, когда по обе стороны закона находятся психопаты?.. Чуть ли не весь мир уподобляется гигантской клинике для душевнобольных, где всякий, кто проявит гуманность (неопытная медсестра воспринимается полной противоположностью собственной коллеге Милдред Рэтчед из небезызвестного романа Кена Кизи и его блестящей экранизации), обречён стать жертвой. Всё это интересно – досадно другое. Жюльен Мори и Александр Бустильо, добившись признания первыми, французскими хоррорами, моментально привлекли внимание голливудских дельцов, неустанно занятых поиском свежей крови. Однако, остановив выбор на проекте приквела «культового» жанрового образчика (между прочим, после отказа от постановок по мотивам двух других), тандем во многом повторил ошибки своего соотечественника Александра Ажа. Не напирая на натурализм (хотя без нескольких тошнотворных кадров, увы, не обошлось) – прибегая к отражённому действию в описании зверских расправ, они искренне постарались постичь причины зарождения жуткого феномена. Но если сам Хупер прекрасно разбирался в тонкостях образа жизни американской глубинки, то Мори и Бустильо воссоздание на экране атмосферы Техаса (к тому же, натурные съёмки впервые в цикле велись за границей – в Болгарии) дались с трудом. И это резко снижает убедительность поведанной истории о несчастном и ужасном «Кожаном лице». __________ 1 – Если точнее, то – в номере за февраль-март 1999-го года, страница 39.