Рецензия на фильм Человек – швейцарский нож от Владимир

«Человек — швейцарский нож» отчасти можно сравнить с «Йоганутыми» Кевина Смита. И не только потому, что они одногодки. Оба фильма сделали ставку на абсурдный синопсис, которым на поверку лишь прикрывали достаточно неизобретательный сюжет. Вот только в «Йоганутых» никто не рассуждал с трупом Дэниела Рэдклиффа о романтических аспектах мастурбации, и не делал из него же душ, баллисту, метафору и еще тысяча и одну странную вещь. Итак, завязка. Как Хэнк (Пол Дано) оказался на необитаемом острове — история умалчивает. Да оно и не важно. Важно лишь то, что когда отчаявшийся герой лезет в петлю, на берег выбрасывает утопленника (Дэниел Рэдклифф). Хэнк на минуту передумывает кончать с собой, однако очень быстро понимает, что «пациент мертв» и вновь падает духом. И внезапно «человек — швейцарский нож» проявляет первую свою удивительную способность: на «реактивной тяге» из скопившихся внутри газов он превращается в «водный мотоцикл» и помогает Хэнку бежать со злополучного острова. [В принципе, уже на этом моменте должно стать предельно ясно: выдержите Вы фильм до конца, либо же, превозмогая брезгливость, судорожно нажмете на «Выкл.»] Хэнк взваливает труп на плечи и тащит через остров, который, судя по обилию мусора, не такой уж и необитаемый. А на следующее утро труп заговорил. Оказалось, что его зовут Мэнни, и он ничего не помнит о жизни: ни о своей, ни в принципе. И, как ребенок, начинает постигать многообразие бытия под бдительным руководством своего нового приятеля. Мэнни не может самостоятельно передвигаться, зато имеет целый ряд уникальных функций: он по необъяснимой причине превращается то в фонтанчик с чистой питьевой водой, то в смертоносное «ружье», способное отстрелить голову еноту, то в топор, то в домкрат, то в компас (не спрашивайте, какой частью тела) — в общем, раз за разом оправдывает звание живого (нет) швейцарского ножа. Но его ценность быстро выходит за рамки утилитарного подхода: между «робинзоном» и его разлагающейся «пятницей» вспыхивает то, что принято называть «химией». Счастливые деньки сливаются в одну большую вечеринку, во время которой оба пытаются понять, что же такое дружба, любовь (в том числе однополая), доверие, стыд и так далее. И именно это, а не удивительные способности мертвеца в костюме становится лейтмотивом истории. Но едва ты начинаешь проникаться интересом к происходящему на экране, как ловишь себя на мысли, что особой-то глубины здесь и нет. Да, образ лучшего друга как многофункционального «швейцарского ножа», способного выручить в самой непростой ситуации, как минимум любопытен, но в остальном фильм разжевывает достаточно банальные (или вечные, кому как) истины и образы (и клише о лузерах). Например, мол, любовь — это компас к спасению. Пффф. Как раз здесь можно применить принцип Бритвы Оккама: уберите из кадра всю эту фантастическую чепуху, поставьте на место Мэнни обыкновенного живого человека, лишенного каких бы то ни было суперспособностей — и ничего толком не поменяется. Да, Мэнни умилителен в своей младенческой наивности, а Рэдклифф классно отыгрывает роль «счастливого жмурика», но историю о том, как важно не быть мертвым при жизни, можно было рассказать и без такой очевидной метафоры. Впрочем, «Человек швейцарский нож» — притча лишь на треть. Еще на треть это чистой воды абсурд (артхаус, если вам так больше по душе) и наконец — сортирная комедия с тоннами гэгов про необузданный метеоризм, стояки, твоюмамку и прочий «Американ пай». И насколько адекватно Вы воспримете эту ипостась фильма — настолько же он Вам рискует понравиться. Ведь при всех своих странностях, недочетах и перегибах, это достаточно стильная, снятая в расслабляющих зеленоватых тонах, с приятным акапелла-саундтреком, относительно неглупая и ближе к финалу все-таки трогающая за душу история. Плюс, за пару минут до развязки зрителям выкатят один многозначительный эпизод, которой можно воспринимать и как очередной приступ сценарного абсурда, и как неожиданный поворот, заставляющий по-новому взглянуть на весь предшествующий ему сторилайн. Другое дело, что практически из тех же самых трех ингредиентов в 90-х годах прошлого века Кевин Смит соорудил «Клерков» и «Догму» — фильмы куда более целостные и изобретательные, нетривиально обыгрывающие даже достаточно пошлые шутки и «вечные темы». Так что более-менее объективно оценить или посоветовать кому-то кроме Воландеморта это кино практически нереально. Будет ли Вам интересно наблюдать, как только что летавшие на реактивном, пардон, пердеже, герои на волоске от гибели размышляют о высоких чувствах — решать исключительно Вам самим.