Рецензия на фильм Дом, который построил Джек от Nikita Zinovev

«Я увожу к отверженным селеньям, Я увожу сквозь вековечный стон, Я увожу к погибшим поколеньям. Был правдою мой Зодчий вдохновлён: Я высшей силой, полнотой всезнанья И первою любовью сотворён. Древней меня лишь вечные созданья, И с вечностью пребуду наравне. Входящие, оставьте упованья.» - Данте Алигьери, «Божественная комедия». Наверное, в XXI-ом веке невозможно снять более масштабный в плане внутренней структуры фильм, чем «Дом, который построил Джек». Режиссёр Ларс фон Триер поставил перед собой множество задач и с изыском выполнил каждую из них. Он подвел итог своей насыщенной режиссёрской карьеры, ответил на все многочисленные нападки со сторон тех или иных сообществ, словно настоящий футурист дал пощёчину общественному вкусу, при этом не сбросив Пушкина с Парохода Современности, совершив короткий «диалог» с главным представителем высокого искусства минувших лет – Данте Алигьери. Такое кино воистину эпохально, однако, увы, далеко не каждый зритель оценил его. Фильм рассказывает о пяти страшных убийствах, зверски совершённых неким Джеком в исполнении актёра Мэтта Диллона. Картина разделена на главы – пять «инцидентов» и эпилог «Катабасис», что в переводе означает сошествие в ад. Весь трёхчасовой хронометраж поставлен в форме диалога между убийцей и стариком Вёрджем (своеобразный доппельгангер дантовского Вергилия), сыгранного недавно покинувшим нас актёром Бруно Ганцом, по пути в Ад (физический или метафизический - знает только режиссёр). Выбор артиста на роль собеседника Джека вполне обоснован – он же воплотил образ Адольфа Гитлера в фильме «Бункер» (явный подкол в сторону Канн, объявивших фон Триера «персоной нон грата» после знаменитой пресс-конференции, где режиссёр шуточно назвал себя нацистом и произнёс ныне культовую фразу «Я думаю, что понимаю Гитлера»). Фильм можно трактовать по-разному, и это вполне естественно, ведь ничто в мире не имеет чётко поставленных границ. Фон Триер, в отличие от Данте Алигьери, осознавал, что всю нашу вселенную нельзя подогнать под рамки определённой религии. Режиссёр, будучи очень неоднозначной личностью, однажды обмолвился в одной пресс-конференции, что является очень плохим католиком, практически атеистом. Это и видно – несмотря на то, что в фильме показан явный дантовский Ад (вспомнить хотя бы прямую цитату шедевра Эжена Делакруа «Ладья Данте»), у Ларса фон Триера нету дихотомии добра и зла. Можно придраться к этим словам и сказать, что по версии создателя «Дома, который построил Джек» - «жизнь – злая и бессердечная штука», однако стоит понимать, что, как сказал в интервью постановщик Юрий Быков, «если не верить ни во что, то это каюк, надо в окно выходить…» Что бы ни твердили ненавистники фильма, коих безусловное большинство, «Дом, который построил Джек» не пытается «уничтожить» зрителя, морально закопав его под землю. В начале своего текста я назвал Вёрджа «своеобразным доппельгангером», и далеко неспроста, т.к. фильм – это противоположная версия «Божественной комедии» Данте. Если обратиться к древности, то можно узнать, что римский поэт Вергилий был латентным женоненавистником и социофобом. В таком случае встаёт очевидный вопрос – почему герой фильма буквально упрекает Джека в том, что он ставит себя выше женщин, а в одном моменте и вовсе нарекает его «антихристом» (что является своеобразной отсылкой на один из предыдущих фильмов фон Триера). В одной сцене протагонист и вовсе произносит целую речь про то, что по какой-то необъяснимой причине «жертвы всегда женщины, а злодеи – мужчины». Одна из ключевых тем фильма – негатив изображения, который буквально очаровывает главного героя: «…глядя на негатив можно увидеть реальное внутреннее демонической свойство света – тёмный свет». По такому же принципу построен и фильм фон Триера – это альтернативная «Божественная комедия». В фильме отсутствует герой, который воплощал бы в себе светлый образ Беатриче – апофеоз блаженства. Не зря многие отмечают, что у Джека, в отличие от Данте, нет белого чепца, скрывающегося за красным колпаком (капюшоном). Цвета в данном конкретном случае играют большую символическую роль, ведь в жизни Джека нет даже намёка на духовную чистоту. Конечно, можно сказать, что в роли Беатриче здесь выступают дама с детьми (Софи Гробёль) и девушка Жаклин (Райли Кио), которую Джек прозвал «Глупышкой» ввиду того, что она даже неспособна отличить инженера от архитектора. Однако все эти женщины, даже несмотря на всю свою внутреннюю невинность, не подходят для роли чистейшего идеала, да и сам Джек бесконечное количество раз доказывал Вёрджу, что не способен на любовь, а фраза второго о том, что «любовь – это тоже искусство» и вовсе была им чуть ли не проигнорирована. Если вы не потеряли нить моего размышления, в обратной версии «Божественной комедии» это должно быть что-то абсолютно противоположное. Что-то, что герой воспевает, но до чего добраться не в силах. Давайте вспомним один из основных мотивов фильма – Джек имеет образование инженера, однако мечтает стать архитектором, из-за чего он при всём своём желании не может построить свой домик. Джек – собирательный образ, чётко поставленный «герой нашего времени» по версии фон Триера. Общаясь со всеми остальными персонажами, он постоянно примеряет самые разные социальные маски, и лишь с Вёрджем он разговаривает абсолютно открыто, а в последних сценах фильма и вовсе жмёт ему руку, как старому другу. Герой совмещает в себе самые разные пороки – от гордыни до гнева и зависти. Джек придумал себе псевдоним «Мистер Изощрённость» и отправил фотографию с жертвами в местную газету. Он изъявлял огромное желание быть признанным (характерная черта любого «художника»), что было воплощено в песне «Fame» Дэвида Боуи, а также эпизодах, где убийца напрямую намекал на то, что в глубине души всегда хотел быть пойманным (ни разу в фильме Джек не надевал перчатки, как бы много раз он ни ставил самому себе диагноз «обсессивно-компульсивное расстройство»). Он же, превознося себя выше остальных несчастных, упавших в десятый круг Ада прямиком в объятия Люцифера, решает перебраться на обратную сторону разрушенного моста, ведущего «прочь из преисподней». Зависть же проявлялась в сцене, где Джек с безмерной тоской смотрит на беспечальных обитателей «долины прибытия», косящих елисейские поля. Герой собственноручно обрёк себя на вечные муки. Человек современности неидеален, однако, несмотря на все его недостатки, его всегда тянет к высокому искусству. Но и искусство – понятие очень неоднозначное. Если одни люди пойдут в Третьяковскую галерею или Лувр, то другие – в Нью-Йоркский музей современного искусства, где на общее обозрение выставляют банки Уорхола и гигантский огрызок. Так и Джеку, ввиду своей неспособности творить что-то великое, приходится строить свой дом не из дерева или кирпичей, а из «божественного материала» - человеческих трупов. И даже его Ад, в отличие от дантовского, практически полностью лишён жизни, механизирован. Фон Триер действительно разочарован, но не человеческим существом в целом, а модерн-искусством, которое и рядом не может стоять с шедеврами мастеров былых лет. Как ни странно, из-за отсутствия в мире Джека любви в какой-либо форме, он и является тем человеком, который послал сам себе своего персонального Вергилия: «По-моему, ты сам меня и позвал… Я был с тобой уже давно, ты меня просто не замечал.» Получается, что Вергилий уже знал во всех подробностях о содеянном руками беспощадного протагониста, и напрашивается вопрос – для кого же Джек рассказывает свою историю? Зачем он вступает в конфронтацию с Вёрджем? Джек не раскаивается (как он сам и сказал), но исповедуется. И как бы он ни трактовал стихи Уильяма Блейка, видя себя в личине охотника («тигр»), он является самым обычным и беспомощным человеком («ягнёнок»), жертвой обстоятельств, что делает его, как подметил кинокритик Сергей Кудрявцев, предателем всего человеческого рода. Закономерно, что в итоге Джек падает с седьмого в десятый круг. Бог сделал человека себе подобным – творцом. Но, на деле выходит, что любой, связавший себя с искусством, обречён на Ад. Вспомним, что поэты, главные представители творческой элиты, по версии Данте находятся в первом кругу Ада (в том числе и глубоко почитаемый автором Вергилий). Основная идея «Божественной комедии» Данте – переосмысление жизненного пути человека. В произведении на самых разных примерах демонстрируется факт того, что каждый получает то, что заслуживает. И именно любовь – величайшая из сил, позволившая Данте пересечь все круги Ада, Чистилища и Рая. У Джека же путь начинается и завершается там, где каждый входящий должен оставить какую-либо надежду. Мост разрушен, для современного человека пути вперёд нет. И лишь приняв эту страшную истину, как и все те зверства, происходящие в XXI-ом веке, возможно мы и сможем что-то изменить. Всё-таки старые времена были более жестокие. Ныне же каждый второй человек - пацифист. Однако вечных произведений искусства с каждым годом производится всё меньше и меньше. Конечно, можно сказать, что в XXI-ом веке уже невозможно создать нечто абсолютно оригинальное, да и, если уж начистоту, мы все так или иначе в основном вбираем в себя чужой опыт, мысли, чувства… Даже популярнейшие философские течения основывались на уже давно существовавших. Забавно то, что «Дом, который построил Джек» в определённой мере повторяет судьбу «Божественной комедии». Ведь фон Триер, как и Данте, пускай и располагает большим авторитетом, является изгнанником в том или ином смысле. Литературный триптих итальянского мастера создавался в годы скитальчества, а признан был лишь после его смерти...