Рецензия на фильм Репродукция от Сергей

Учёный-биолог Уилл Фостер работает над переносом человеческого сознания в искусственное тело — и пока что с весьма сомнительными результатами. Но когда в автокатастрофе погибает его семья, Уилл рискует всем в попытке воскресить родных. При поддержке коллеги он выращивает клонов своей жены и детей. И пока клоны растут в контейнерах, он должен понять, как перенести в них сознание, а заодно задаться вопросом, что же, собственно, делает человека человеком. Кажется, зря мы начали радоваться возвращению Киану Ривза на большие экраны. Да, в 2013-м он громко выстрелил с «Джоном Уиком», но за пределами франшизы Стахельски и Литча этот «камбэк» так ничем значимым и не отметился, а умение актёра выбирать проекты с каждым годом вызывает всё больше опасений. Не считая неплохой инди-драмы «До костей», в фильмографии обновлённого Ривза почти сплошь творческие провалы: ужасный детектив «Дитя бога», совсем не выдающийся exploitation «Кто там» Элая Рота, «клюквенный» кошмар под названием «Профессионал» — недолго решить, что Киану делит агента с каким-нибудь Брюсом Уиллисом. Вот только Ривз, в отличие от того же Уиллиса, все эти провалы ещё и продюсирует. Может, конечно, по доброте душевной — мало кто сейчас не слышал о том, какой Киану хороший человек, — ну а может, у него банально беда со вкусом. «Репродукцию» от всех творческих катастроф Ривза отличает то, что здесь хотя бы в теории можно понять, почему актёру так приглянулся сценарий — пускай и не факт, что эта догадка имеет что-то общее с реальностью. Трагедия человека, потерявшего семью и пытающегося совладать с ужасной потерей, для Киану, как это ни печально, близка. В лучшем случае фильм мог бы стать отражением всех переживаний, которые сформировали его личную жизнь и впоследствии его творческий путь. И у фильма действительно есть этот размах на грандиозную историю о жизни и смерти. За первые пятнадцать минут «Репродукция» задаёт столько вопросов, что, если их собрать вместе, получится неплохая основа для книги — что-то вроде «Экзистенциализм для чайников». Фильм выступает как эдакое умственно отсталое дитя Филипа Дика с его симулякрами и проблемами киберсознания и Мэри Шелли с «синдромом бога» новоявленного доктора Франкенштейна. Но вскоре после сцены смерти семьи главного героя — поставленной, к слову, абсолютно смехотворно — выясняется, что «Репродукция» не может справиться даже с настолько одноклеточным подходом к вопросам жизни, вселенной и всего остального. Она пытается быть умной sci-fi драмой, где почти нет активного действия и вся история держится то на переживаниях персонажа Ривза, а то и на глобальном конфликте между антропогенным и естественным. Но дальше причитаний «у меня погибла семья, и я хочу её возродить» драма в «Репродукции» не идёт, и большую часть хронометража фильм откровенно топчется на месте. А чтобы хоть как-то заполнить сценарный вакуум, жонглирует псевдонаучными терминами (ведь всё звучит умнее с приставкой «нейро-») и неловкими попытками Томаса Миддлтича разрядить унылую атмосферу парой шуток. Иногда в фильме даже просыпается сознание, и несколько раз он подкидывает героям весьма остроумные проблемы: как скрыть от других пропажу людей, как объяснить клонам, почему они не помнят последние пару дней. Но эти вспышки остроумия никуда не ведут и в своей структуре больше напоминают эпизоды ситуационной комедии, нежели части целостной истории. Все моральные «крючки», которые должны вырасти во что-то значимое, попросту забываются, все барьеры героя — и внутренние, и внешние — преодолеваются с помощью внезапных «озарений». Складывается стойкое чувство, что у авторов была некая идея, пул вопросов, которые они задавали себе в начале работы над сценарием. Но в процессе «раскрутки» идеи они поняли, что сказать им нечего, забили историю бесконечными филлерами и оперативно сожгли все уходящие в никуда узлы сюжета. Причём, кажется, делали это прямо по ходу съёмок: иначе сумбур местного финала объяснить сложно. Там в ход идёт легко предугадываемый плот-твист, а фильм резко меняет тон. Из камерной драмы становится чуть ли не боевиком с самыми нелепыми «голландскими углами» со времён «Поле битвы: Земля» и CGI-андроидом, выполненным хуже, чем графика в любительских короткометражках за полкопейки. И, конечно, хеппи-энд: слезливый, пафосный, окончательно нивелирующий и без того неглубокую проблематику «Репродукции».