Рецензия на фильм Близкие от Евгений Нефёдов

В помещённом в заключительные титры длинном перечне благодарностей частным лицам и представителям организаций, оказавшим помощь в проведении съёмок, обращают на себя внимание имена Владимира Хотиненко, Владимира Фенченко и Павла Финна. Ксения Зуева оказалась признательной ученицей, помянув добрым словом мастеров, под руководством которых, уже имея актёрское образование, постигала азы новой профессии на московских Высших курсах режиссёров и сценаристов. Однако дело не только в этом. Напрашивается любопытная параллель. Сам Владимир Иванович, окончивший (на излёте брежневской эпохи) ВКСР, отметился в эпизодической, но очень колоритной роли в очередной постановке собственного учителя – в «Родне» /1982/ Никиты Михалкова. Начинающий кинематографист предстал в облачении Валерика – беспечного мотоциклиста, похожего, по выражению закадычного приятеля (собутыльника?) Вовчика, на Фантомаса. Невольная (или всё-таки подразумевавшаяся авторами?) отсылка к нестареющей картине придаёт событиям дополнительную глубину – позволяет не ограничиваться конкретными условиями, увидеть текущую ситуацию в сравнении с тем, как обстояли дела раньше, при так называемом «застое». Сходство двух фильмов не сводится к перекликающимся названиям и к общности тем. Напомним, что Мария Коновалова в исполнении Нонны Мордюковой приезжала из деревни в город – к дочери Нине, накануне распрощавшейся с мужем Стасиком и вынужденной растить непоседливую Иришку, попутно устраивая личную жизнь. То есть у Михалкова основная часть повествования начиналась с прибытия тёщи, у Ксении Зуевой – наоборот: старушка едет в пустующем вагоне, печально глядя в окно, «наслаждаясь» унылым пейзажем. Как выясняется из последующего развития событий, уезжает прочь из недружелюбного мегаполиса… Но этого мало! Трагикомическая (местами язвительная, местами – пронзительно грустная) интонация уступает место гнетуще мрачной атмосфере, не оставляющей, кажется, никаких иллюзий. Режиссёр демонстрирует завидную уверенность в работе с артистами разных возрастов. Как Андрею Стоянову с Еленой Чекмазовой, изобразившим родителей, тоже находящихся на грани развода (во всяком случае таким намерением супруг ошарашивает дражайшую половину), так и сыгравшим их детей-подростков Надежде Ивановой с Данилом Можаевым – убедительности не занимать. Мы не так много узнаём о прошлом и даже о настоящим персонажей, но проходит совсем мало экранного времени, и проблемы членов обычной, ничем не выделяющейся (вовсе не относимой к малоимущим) семьи становятся очевидны. И не только проблемы, но прежде всего – безрадостные перспективы. Складывается ощущение, что ещё чуть-чуть – и можно будет смело давать характеристику (на американский манер) «the dysfunctional family»… Как говорится, полный набор. Сын периодически злоупотребляет спиртным, заваливаясь домой в непотребном виде. Дочь отчаянно, стараясь не погружать в вопрос взрослых, борется с избыточным весом в надежде вписаться в «крутую» школьную компанию, за глаза – относящуюся к ней высокомерно, с презрением. Естественно, старшекласснице не хватает денег на сигареты и косметику – и приходится тайком подворовывать у матери. Но и женщина – хороша: вечно цепляется по мелочам, возмущаясь, что та не погладила бельё, отвлекается за обеденным столом на iPhone и т.п. Глава фамилии старается, сколько хватает моральных сил, сохранять спокойствие и гасить конфликты, разгорающиеся на пустом месте, но… в какой-то момент чаша терпения переполняется. Разговор начистоту ничем хорошим, разумеется, не завершается. Похоже, впереди – расставание, причём при всех сопутствующих издержках данное решение представляется наименее болезненным и травмирующим исходом. Однако именно в этот момент происходит маленькое чудо. В подобном повороте сюжета чувствуется некоторая искусственность (не чересчур ли много совпадений?), но в жизни действительно чередуются радостные и печальные отрезки, хотя, как явствует из бородатого анекдота, отдельные недовольные личности нередко принимают «белую» полосу за «чёрную». Однако с режиссёром-сценаристкой трудно не согласиться в том, что рассчитывать на щедрый подарок судьбы было бы наивно – даже независимо от того, что никто до поры до времени не заметил исчезновение бабушки… Реальность быстро поворачивается враждебной (по меньшей мере – неприветливой) стороной, не обещая никому жалости. Всё возвращается на круги своя. И если б не было эксцессов (обман доверчивой девушки ухажёром подруги едва не привёл к совсем неприятным последствиям; её брат нарвался на агрессивно настроенных хулиганов), произошло бы что-то другое. Ведь родители – ни на йоту не изменились… Так можно было бы рассуждать долго, придя к выводу, что нет никакого выхода, и обвинив создателей ленты в стремлении ограничиться скромными бытописательскими задачами – искренней (1), пусть и безжалостной, фиксацией современных нравов. Однако сравнение с упомянутой выше «Роднёй» (шире – следование «близким» художественным традициям) наводит на иные размышления. Михалков и кинодраматург Виктор Мережко подметили начало разрушительного процесса – постепенной утраты обществом (как минимум, стремительно увеличивающимся числом «ячеек общества») высокой цели. А что же сегодня? Ситуацию усугубило не только ухудшение материального благосостояния масс: Ефим не рисуется перед Екатериной, бросая в сердцах, что надрывался, чтобы она и дети не нуждались в средствах. Плохо другое. Если Мария Васильевна хотя бы испытывала неприязнь к привычкам Нины, откровенно омещанившейся, не понимающей базовых вещей, то теперь – вопрос так даже не ставится. Люди (и взрослые, и подростки) вообще перестали задумываться о смысле существования, банально плывут по течению, а потом удивляются результату. Собственно, фильм Ксении Зуевой – о том, что близкие как раз и остаются последней опорой в обстановке мировоззренческой растерянности, и заключительные кадры несут проблеск надежды: ещё не всё потеряно. __________ 1 – О чём лишний раз свидетельствует и трогательное финальное посвящение: «Маме».