Рецензия на фильм Тайная жизнь от Сергей Кудрявцев

Даже если не знать, что следующий фильм американского режиссёра Терренса Малика под названием «Последняя планета» оказался посвящённым жизни Иисуса Христа, нельзя не заметить в предшествующей картине «Тайная жизнь» (вообще-то было бы лучше перевести как «Сокрытая жизнь», имея в виду внутреннее бытие человека) очевидные библейские аллюзии - так что можно именовать её в качестве «Страстей по Францу». Вдобавок в этой ленте звучит много духовной музыки - от Иоганна Себастьяна Баха до Альфреда Шнитке, что лишний раз свидетельствует о её вполне религиозном пафосе. Да и главные герои - австрийский крестьянин Франц Егерштэттер и его жена Франциска (или просто Фанни) - неоднократно обращаются вслух и про себя непосредственно к Богу, взывая о милосердии. И реальная судьба этого человека, который не принял в 1938 году «аншлюс» Австрии с Германией, потом отказался приносить присягу Гитлеру и служить в нацистской армии, из-за чего подвергся аресту, тюремному заключению и поспешной казни в августе 1943 года, невольно заставляет думать о Франце как о новоявленном Христе. Кстати, спустя много десятилетий он всё-таки был признан католической церковью в качестве мученика - и сделано это, между прочим, римским папой Бенедиктом XVI, не только немцем, но и выходцем из Баварии, где зародился фашизм. «Сокрытая жизнь» - пожалуй, самое политизированное произведение Малика, одновременно пацифистское, и в этом косвенно перекликается с одним из его лучших фильмов «Тонкая красная линия», где необычно сочетались антивоенный и пантеистический пафос. Собственно говоря, демонстративный пантеизм, иногда приобретавший навязчивый характер в поздних работах, является генеральной линией всего творчества данного постановщика. Но здесь не настолько утомляет и вовсе не кажется отвлечённым, надуманным - напротив, вполне органичен во вроде бы «буколической идиллии», которая насыщается трагизмом по мере развития действия. Молчание прекрасной природы поистине может восприниматься как «молчание Бога» - и тут обнаруживаются переклички отнюдь не с творениями шведа Ингмара Бергмана, а с «Белой лентой» якобы австрийца Михаэля Ханеке. Парадоксальное переплетение подлинной веры в Бога, чему институт церкви порою не благоприятствует, а даже мешает, смыкаясь в циничных и бесчеловечных деяниях с различными структурами государственной власти, индивидуального преодоления комплекса «первородного греха», по сравнению с которым всё остальное выглядит будто бы невинным, и исступлённого поиска смысла жизни в личном и цивилизационном плане позволяет увидеть в картине Терренса Малика нечто новое, чего были катастрофически лишены его практически бессюжетные ленты 10-х годов. Однако по-прежнему не может режиссёр избавиться от чрезмерного и надоедливого использования «стедикама», короткого монтажа и крайней затянутости повествования, допуская, кроме того, небрежность и топорность в реализации массовых сцен, особенно в тюрьме и во дворе, куда заключённых выводят на прогулку. Фильм получился неровный - со взлётами и падениями, с воспарением в горние пределы и странными провалами в неприятную клоунаду, что демонстрируют то ли безумцы, то ли притворяющиеся таковыми, желая «откосить» от службы в армии. А сам герой, разумеется, заслуживает уважения и восхищения - как уникальный одиночка, посмевший противостоять тоталитарной машине всеобщего подавления.