Лоро

Ни в российском, ни вообще в международном прокате новый итальянский фильм «Лоро» режиссёра Паоло Соррентино никак не переведён по своему названию. Конечно, жителям Апеннин не надо объяснять, кто такие - эти самые «лоро». В буквальном значении - просто «они». Звучит вполне презрительно. Вот если бы данное слово было с артиклем во множественном числе, тогда следовало бы говорить о «сторонниках» или «последователях». Но на самом-то деле, речь идёт не столько о различных приверженцах оказавшегося на вершинах власти ловкого и хитрого выдвиженца, типичного нувориша (многие уже позабыли, что изначально по-французски - это «новый богач»), сколотившего себе громадное состояние, видимо, не всегда на честных сделках. Вполне возможно, что многие из этих nuove ricchi, если воспользоваться итальянским определением, как-то были (и ещё остаются) в контактах с мафией. И та тема, которая была затронута Соррентино (сам он, кстати, выходец из Неаполя, где особенно тесно переплетены общественные и мафиозные связи) ещё в «Изумительном», посвящённом семикратному премьер-министру Джулио Андреотти, также присутствует в «Лоро». Эту ленту, между прочим, проще всего описать как симбиоз оскароносной «Великой красоты» (однако современное подражание классической картине «Сладкая жизнь» Федерико Феллини свидетельствует в большей степени о том, насколько потускнело итальянского кино без великих имён!) и именно «Изумительного». Собственно говоря, чуть ли не вся первая половина «Лоро» - это практически повторение «Великой красоты», сделанное с чрезмерным выпячиванием всевозможных прелестей сладкого существования «новых итальянцев», которые мнят себя не столь уж тупыми мафиози, а вроде как гедонистами-интеллигентами, сумевшими прорваться на высоты внешнего преуспевания. Более серьёзное и довольно язвительное кино начинается позже, когда действие концентрируется вокруг поистине сочной и необъяснимо притягательной фигуры могущественного магната с непреодолимой манией манипулировать всеми людьми на высшем политическом уровне. Разумеется, имеется в виду Сильвио Берлускони, пусть он не называется по фамилии, но вот имя называется то же самое. И на сей раз актёр Тони Сервилло, который вообще часто снимается у Паоло Соррентино, в том числе играл премьера Андреотти, однако в каком-то кукольном, мультяшном виде, впервые выступил, пожалуй, с подлинным блеском и неповторимым сарказмом, воплощая не без явного удовольствия того, кто сам обожает постоянно играть всегда и во всём, также предпочитая, чтобы и мир вокруг был похож на бесконечный праздник - пляшущий, веселящийся, искрящийся, переливающийся всеми цветами радуги, ненасытный на эмоции и неудержимый по размаху. Это уже не просто «великая красота», а абсолютно величайшая, немыслимо грандиозная, гиперболизированно роскошная - и невероятно пустая! За всей подобной мишурой, неизъяснимой жаждой развлечений и наслаждений скрыта полная выхолощенность бесплодного существования. И таится где-то внутри, что всё-таки неожиданно, глубочайшее одиночество мелкого человека, выбившегося в большие люди. Как говорится, свита делает короля, а «они» делают «его».