Рецензия на фильм Неидеальное убийство от Kickingrussian

Драматический триллер "Неидеальное убийство" режиссера и сценариста Джеймса Тобака ("Соблазнённые и брошенные") в своей упругой компактной форме, укладывающейся в часовой хронометраж, успевает поиграть с экзистенциальной неопределенностью, смоделировать убийство и понаблюдать за тем, как цветет пышным цветом маразм в преклонном возрасте. Далеко не каждый постановщик возьмет на себя смелость провести прямые параллели между своей работой и "Садом земных наслаждений" Босха, усилив это на саундтреке Седьмой симфонией Шостаковича и создав в итоге причудливый триптих о том, какие причуды может творить с человеком его подсознание в период творческого кризиса. Впрочем, сам случайный инцидент, который случился в жизни главной героини (Сиенна Миллер, "21 мост") и перевернул на некоторое время всю ее жизнь, исследуется Тобаком в духе классической русской литературы, с хорошо считываемыми аллюзиями на "Преступление и наказание" Достоевского в нарративе. Проект, представленный впервые на Венецианском фестивале в 2017 году, на первый взгляд производит впечатление излишне претенциозного и сознательно не доведенного до окончательного и выверенного. Однако нужно обладать большим кинематографическим чутьем и мастерством, чтобы из нескольких самодостаточных сцен и двух протяженных эпизодов вывести провокацию о том, что происходит внутри молодой женщины, актрисы и сценариста, испытывающей определенное давление собственной популярности, и всего этого попавшей в полосу эмоциональной и моральной нестабильности. Совершение убийства, несчастный случай, вынужденная самооборона, то, что служит с протагонисткой для запуска сюжета у Тобака, можно интерпретировать с абсолютно разных сторон и вроде бы у персонажа Миллер не должно было бы возникнуть даже намеков на чувство вины, но постановщик в итоге превращает весь проект в своеобразное путешествие в катарсис. Режиссерский вопрос о том, "Кто я?" оказывается для главной героини способом показать несколько лиц этому миру и в какой-то момент осознать всю правду о своей личности, которая состоит из множества не всегда правильно и четко подогнанных друг к другу осколков. Может показаться, что Тобак старается переосмыслить концепт femme fatale и продемонстрировать, что жизнь иногда становится игрой, где никогда нет и никогда не будет четких правил и где главное - умение слышать и договариваться с собой. Поэтому "Неидеальное убийство" превращается в исследование скрытой агрессии и накрывающего безумия, где Сиенна Миллер выступает в роли медиума авторских взглядов, который без косметики пытается справиться с неожиданным стрессом. Необычный характер "Неидеального убийства" у Тобака проявляется буквально с первых кадров, когда он показывает молодую и успешную актрису Веру Локман (Сиенна Миллер), спящей в ее комфортабельном и со вкусом оформленной нью-йоркском лофте и сочетает в двойных кадрах также и демонстрацию фрагментов триптиха Босха, висящего в полноразмерном варианте копии на одной из стен квартиры. Вера мечется в постели и ворочается, то, что ей снится то ли превращается в кошмар наяву, то ли становится у режиссера способом покончить со своей прежней жизнью, которая довела протагонистку до полного эмоционального выгорания. Героиня Миллер просыпается от стука в дверь и совершенно не ясно, снится ли ей это или происходит все на самом деле. Она впускает в квартиру своего криминального бойфренда Сэла (Ник Мэтьюз), который выпущен из тюрьмы под залог, с безумным взглядом он наставляет на Нину пушку и начинает требовать у нее деньги. Если учесть, что все это происходит под музыку Шостаковича, без озвученных диалогов, и постоянно чередуется с фрагментами триптиха Босха, то может показаться, что персонаж Миллер переживает и проживает с закрытыми глазами какой-то чудовищный опыт, задуманный автором для дальнейшего развития сюжета. Герой Мэтьюза находит свою смерть во время борьбы с Верой, когда она нажимает на курок и разряжает пистолет в грудь своего бывшего парня. Произошедшее очень сильно напоминает несчастный случай во время самозащиты и это толкает протагонистку на звонок в службу спасения. Вера чувствует себя загнанной в угол от произошедшего, но очень быстро берет себя в руки и объявляет по телефону о ложной тревоге. Молодая женщина, обезумевшая от отчаяния, находит выбрасывает все из огромного кофра, где она хранит часть своих вещей, и тянет к нему труп по полу, чтобы убрать следы преступления и позднее избавиться от тела. Захлопывается крышка, и именно в этот момент Вера просыпается, а зрители никогда не узнают о том, был ли упрятан настоящий мертвец в ящик, который теперь стоит у стены как напоминание об ужасном ментальном трипе. Протагонистка пытается прийти в себя и подходит за ответом о произошедшем к огромной репродукции Босха, висящей на одной из стен ее жилища. Далее все происходит по вполне традиционной схеме: характер Миллер пытается изгнать морок разума при помощи солидной порции алкоголя, она с огромной скоростью начинает фиксировать личные ощущения и воспоминания от пережитого на страницах блокнота, рефлексируя о том, что ее постоянно преследую кошмары, как в жизни, так и во время сна. В голове у Веры нет никаких решений относительно того, что делать дальше, и постановщик показывает и рассказывает о страхах, которые возникают о его героини, после того, как он окончательно вывел ее из зоны комфорта таким странным образом. В "Неидеальном убийстве" Джеймс Тобак стремится управлять событиями, которые происходят с героиней Сиенны Миллер как потоком сознания, он использует разрывающееся психическое состояние и сводит в действии воедино мысли и события в жизни Веры. Интересно, что этот кинематографический опыт у постановщика разделяется на три больших части, разных по смыслу, но во многом резонирующих с произведением Босха, которому уделено так много внимания. Традиционный триллер сменяется исповедью протагонистки и выходит позднее на сумасшедшие семейные тайны, которые позволяют Вере лучше понять и принять себя после формальной кульминации. Очевидно, что персонаж Миллер меньше всего похож на убийцу, особенно тогда, когда Вера, одетая в светлое пальто в пастельных тонах и с красным шарфом на шее тащит тяжеленный кофр с предполагаемым трупом вниз по улице, туда, где припаркован ее яркий красный внедорожник. До этого тема убийства проявится утром во время ее встречи в квартире с ее новым приятелем Леоном (Джон Баффало Мэйлер), который пишет исследование о Достоевском и Диккенсе. Протагонистка у Тобака в первом акте выглядит максимально растерянной и встревоженной, в диалоге героем Мэйлера это все практически прорывается наружу. Вера понимает, что сейчас - далеко не самый лучший период в ее жизни, она выпала из съемочного процесса, с большим трудом пишет что-то новое и ее эмоциональное состояние таково, что она даже не может о нем говорить. Закрывающий сцену с Леоном поцелуй выставляет многоточие, но когда на пороге появляется Франклин, своеобразный духовный наставник Веры, в роли которого снялся сам Тобак, то зрители получают из их разговора открытое указание на то, что персонаж Миллер в этом фильме может рассматриваться как режиссерское alter ego, передающий обеспокоенное настроение и пытающийся преодолеть нарастающую тревогу. Герой Тобака ожидает услышать от своей собеседницы что-то важное о том, что мучает его самого, он обещает что-то написать для нее, чтобы она могла выйти из депрессии и вернуться на площадку. В этот момент Франклин является идеальной фигурой, близким человеком, который может услышать все, он чувствует, что Вера находится на некой едва уловимой грани и уже готова раскаяться в том, что она совершила и в том, что происходит в ее жизни, но она этого не делает и вынуждена скрывать лицо на улице за темными очками, когда начинает действия по избавлению от тела. Тобаку с этой точки зрения нравится играть со временем и он в стиле 70-х отправляет протагонистку на старый причал, где она сбросит в ящик в воду и будет смотреть на пузыри, поднимающиеся к поверхности воды. Кажется, что так тонет прежняя жизнь Веры, а она сама находится в предвкушении чего-то нового. Неизбежное появление насмешливого и циничного детектива МакКатчена (Алек Болдуин, "В ринге только девушки", "Попадос") в "Неидеальном убийстве" происходит во втором акте, Тобак делает это во многом пародируя шаблоны о всезнающем сыщике, который имеет слишком много фактов против главной героини, но понимает, что репутация Веры как известной актрисы автоматически делает ее вне подозрений. Роль Болдуина показывает человека, острого на язык и предусмотрительно скрывающего свои шипы, управление актерским мастерством позволяет выстроить диалог между Верой и неожиданно нагрянувшим копом так, что у нее появляется чувство вины и сомнения в содеянном, и она уже почти убеждена в том, что она убила настоящего живого человека, а не выстрели в фантом из своих снов. Продолжая работать с характерами, Тобак представляет в заключительном акте Артура (Чарльз Гродин), 85-летнего дедушку главной героини в Альцгеймере, и ее мать Элейн (Коллин Кэмп), измученную неуправляемым стариком. Такая расстановка сил позволяет режиссеру открыто говорить при помощи персонажа Гродина о настоящей, а не придуманной затуманенности разума, когда в серой зоне оказываются не только близкие люди, но и большая часть воспоминаний, а вопрос "Кто я?" приобретает фатальное звучание. Остроумие постановщика достигает высшей точки в кульминационной сцене Сиенны Миллер с реальным миллиардером Карлом Иканом, корпоративным рейдером, когда известный бизнесмен неожиданно делится с красавицей нераскрытыми фактами о своей жизни. Однако именно эта беседа в целом позволяет Тобаку выстроить для Веры точку окончательного спокойствия и принятия себя через рефлексивный монолог в финале. Поэтому "Неидеальное убийство" несмотря на всю свою игру в модерновость в итоге оказывается максимально близко к произведениям XIX века, где собрание частных бесед и диалогов позволяет героине Миллер через разнообразную коммуникацию найти условия выхода из тупика затяжного кризиса.