Рецензия на фильм Удивительная миссис Мэй от Евгений Нефёдов

Литературная судьба Иэна Макьюэна чрезвычайно интересна. В начале творческого пути он заслужил репутацию не просто сочинителя, склонного к экспериментаторству, к поискам новых (нетипичных для искусства второй половины XX века) тем и героев, но и к мизантропии, беспросветности, мрачной атмосфере. Недаром же автор заслужил двусмысленную характеристику «Иэн Макабр»! Однако представления о писателе, составленные по таким ранним романам, как «Цементный сад» /1978/ и «Утешение незнакомцев» /1981/ (1), сегодня уже точно являются устаревшими. Более поздние (особенно – появившиеся на прилавках книжных магазинов в новом столетии) произведения вовсе не отличаются эпатажем и склонностью к освещению «запретных» вопросов. Вот и в случае с «Законом о детях» (опубликован в сентябре 2014-го года английским издательством Jonathan Cape) сам привлечённый материал, почерпнутый в протоколах подлинных судебных процессов, свидетельствовал о серьёзности намерений. Иэн, правда, сделал принципиальную оговорку в том духе, что, взяв за основу факты, наделил действующих лиц несколько иной мотивацией. Как следствие, ему удалось выйти на важные обобщения социально-этического толка. Косвенным признанием заслуг Макьюэна (естественно, не рискнувшего доверить адаптацию первоисточника другому сценаристу) служит тот поразительный факт, что кинематографисты впервые получили разрешение провести съёмки в помещении Её Величества Высокого суда правосудия Англии. Какие тут ещё нужны слова? Вообще говоря, и интерес к проекту со стороны Ричарда Эйра красноречив. Режиссёр, обладающий завидным авторитетом благодаря театральным работам (от постановок пьес Вильяма Шекспира, Теннесси Уильямса, Генрика Ибсена до мюзикла «Мэри Поппинс»), вряд ли стал бы тратить время и силы на проходную картину. В какой-то момент, впрочем, закрадывается подозрение, что он надеялся повторить не лишённый пикантности успех «Скандального дневника» /2006/ (кстати, тоже экранизации современной британской прозы), однако в итоге – предположение не подтверждается. Авторы ограничиваются деликатными намёками на нежные чувства, вспыхнувшие в груди Адама Генри, да и Фиона Мэй никак не способствует поддержанию иллюзии, что ответит на романтические порывы юноши – в нарушение негласного морально-этического кодекса. Правда, был спонтанный поцелуй, произведший на чуткого молодого человека неизгладимое впечатление, но… вряд ли в чьих-либо (включая верного помощника, ставшего невольным очевидцем двусмысленной сцены) глазах служительница Фемиды поступила предосудительно. Вот и сюжетная линия с намечающимся кризисом в браке, которая в ином контексте наверняка бы показалась драматургическим клише, способствует обострению нравственного конфликта. Очень точно выбран Стэнли Туччи на роль академика Джека Мэя, который однажды, устав от вечной занятости дражайшей половины, прямо заявил о намерении вступить в интимную связь на стороне. Другое дело, что небесталанному американскому актёру всё же трудно состязаться с Эммой Томпсон, вновь подтвердившей своё высокое мастерство. Как бы то ни было, «личная» (любовная) составляющая поведанной истории не то чтобы воспринимается побочной или лишней, а является следствием. Фиона Мэй привыкла вести слушания, связанные с защитой интересов юных граждан, – и, значит, в совершенстве знает положения основополагающего закона о детях, принятого в Соединённом Королевстве в 1989-м году. Позже Адам бросит той, кого почтительно именует «My Lady» (что соответствует практикуемому у нас обращению «Ваша честь»), обвинение, будто женщина заранее приняла решение – и ездила в госпиталь исключительно для вида, дабы успокоить собственную совесть и подбодрить тяжелобольного пациента. Но это не так! Иэн Макьюэн, никогда не скрывавший атеистических взглядов, тем не менее – едва ли лукавил, заверяя, что считает вопросы веры чрезвычайно важными. Вправе ли родители, подчиняясь установкам религиозной организации (в данном случае – Свидетелей Иеговы, чей запрет на переливание крови давно стал притчей во языцех), подвергать опасности жизнь ребёнка? С медицинской точки зрения двух мнений быть не может: без соответствующих манипуляций шансы на благополучный исход операции практически равны нулю. Однако адвокат напирает на то обстоятельство, что осталось всего несколько месяцев до наступления совершеннолетия, при этом парень, по мнению родственников и знакомых, демонстрирует исключительное здравомыслие – и полностью отдаёт себе отчёт в своих действиях. Следовательно, к нему необходимо подходить с иными – взрослыми – мерками… Доводы защитника звучат, безусловно, красиво и по-своему убедительно. Формирование индивида как личности не всегда строго увязано с наступлением заветного дня рождения. Почему же миссис Мэй соглашается с доводами медиков? Краткий разговор в больничной палате помог проницательной женщине интуитивно понять, что Адам, истово веря истинам Священного Писания (точнее, их интерпретации теми, кого адепты считают авторитетом в толковании Библии), в то же время – не обладает, скажем так, достаточным кругозором. Догадка косвенно подтверждается позже, уже после благополучно завершившейся операции. Выздоровевшего юношу потрясает до глубины души проявление обычной (вполне естественной, учитывая контекст) заботы о нём, процитированные же строчки из стихотворения Уильяма Батлера Йейтса – звучат настоящим откровением. И ладно бы дело было только в нежных чувствах, вспыхнувших в груди к даме гораздо старше по возрасту. Всё пережитое заставило его пересмотреть представления об окружающем мире – и даже отдаться во власть запоздало проснувшейся тяги к подростковому бунту, выразившемуся в нежелании идти с родителями на очередное богослужение… О какой самостоятельности здесь можно вести речь? Заложенная в название романа (и в оригинале – киноверсии) отсылка к основополагающему юридическому документу дополнительно подчёркивает характер основного конфликта. «Удивительная миссис Мэй» разрывается между профессиональным долгом и чувством, а точнее, комплексом тех противоречивых чувств, что породил судебный процесс, и ситуация не может разрешиться иначе, как драматически. В таких условиях и примирение с супругом послужит слабым утешением… Вместе с тем Ричард Эйр (вслед за Макьюэном) прозрачно намекает, что Фиону, вовсе не испытывавшую мировоззренческого кризиса, трудящуюся на благо общества и даже находящую время для самореализации в творчестве – в музыке, сложившиеся обстоятельства повергли в глубокомысленные раздумья философского свойства. Насколько человек волен в своих поступках и представлениях – и в какой степени зависит от внешних факторов? Верна ли по-прежнему ёмкая формула Бенедикта Спинозы о свободе как об осознанной необходимости?.. Режиссёр постарался продемонстрировать в раскрытии темы максимальную деликатность (грубо говоря, не стал привносить и ту толику эпатажа, что всё-таки наличествовала в «Скандальном дневнике»). Возможно, это отразилось на далеко не умопомрачительных ($11,6 млн. кассовых сборов) коммерческих показателях, но не должно помешать оценить фильм как таковой. _______ 1 – К слову, оба были экранизированы – но значительно позже (соответственно Полом Шредером в 1990-м и Эндрю Биркином в 1993-м) и без особого художественного резонанса.