Рецензия на фильм С Богами: Два мира от Сергей Ю.

Что происходит с душой человека после смерти? Корейские буддисты верят, что всем нам предстоит пройти семь кругов ада, чтобы получить право на реинкарнацию. Как же проводится эта мрачная процедура? Смотрите фильм «С богами: Два мира». Каждая сложная идея в ходе популяризации для усвоения широкими слоями не шибко образованного населения постепенно трансформируется в примитивную, но очень забавную и удобную байку, из которой легко извлекать всевозможную мораль. При этом она годится также для колыбельной, способной успокоить самого гиперактивного ребятенка. Примерно это произошло с буддизмом, который зародился в Индии, превратился там с изысканное философское учение, затем пересек Гималаи (за каким только дзэном Бодхидхарма притаранил в Китай Алмазную сутру!) и добрался в конце концов до глухой окраины тогдашнего цивилизованного мира, где располагались Корея и Япония. Теперь мы можем разобраться, какая каша варится в головах далеких потомков жителей страны Когурё. Это становится понятным после просмотра южнокорейского блокбастера «С богами: Два мира». Пожарный Ким Джа-хон (роль сыграл актер Тха Тхэ-хён) героически погибает при исполнении служебных обязанностей: он выносит из пламени ребенка, а сам разбивается насмерть, падая с большой высоты. И тут же бедолага оказывается в лабиринте чань-буддистского посмертия. Ему являются хранители, которые будут гидами во время посещения семи кругов преисподней. В каждом из таких инфернальных секторов пожарного ждет судилище: ему вменяют совершение в течение земной жизни разнообразных грехов, от убийства до сыновней непочтительности. В случае оправдания по этим семи статьям загробного УК подсудимый получит право на реинкарнацию. Но для того, чтобы возможность перерождения стала реальной, нужно уложиться в жесткие процессуальные сроки: 49 дней. Джа-хону тут же сообщают, что такое редко какой душе удается. Однако у него есть шанс: героические подвиги на огнеборческом поприще дают основание для присвоения почетного звания – Совершенный. Это означает, что его по всем адским закоулкам будут пропускать вне очереди, а при вынесении обвинительного приговора в обязательном порядке учтут все смягчающие обстоятельства. В качестве судей выступают сверхъестественные монстры, на создание которых авторов картины вдохновили лучшие образчики чаньской живописи. С православной точки зрения все это, конечно, идолища поганые, сиречь языческие истуканы. Тем не менее, нормы поликткорректности требуют, чтобы мы именовали корейских Радаманта, Эака и Миноса богами. Правда, со строчной буквы «б» (на отдельных ресурсах об этом почему-то не догадываются и пишут: «С Богами: Два мира»). Что на выходе из адского лабиринта. Очень красочная, сюжетно-разветвленная, продолжительная (почти два с половиной часа), нравоучительная и до ужаса сентиментально-душещипательная история. С чисто технической точки зрения фильм заслуживает высоких оценок: и компьютерная графика, и спецэффекты, и катастрофические подробности пребывания грешных душ в преисподней поданы великолепно. А вот попытки запараллелить две сюжетные линии следует признать менее удачными. Авторы сценария, желая как следует заинтриговать зрителя, до самого финала норовят затемнить суть нравственных противоречий, погрузивших главного героя и его брата в пучину жутких переживаний. Когда к финалу все прояснится, публика, скорее всего, будет слегка разочарована, настолько слезливыми и одновременно притянутыми за уши выглядят коллизии нравственной трагедии Джа-хона, что просто оторопь берет: и ради этой галиматьи мы столько времени убили на просмотр экранных фейерверков? Что касается хода судебных процессов, то и здесь взыскательный зритель, пожалуй, заскучает. Аргументы сторон обвинения и защиты, да и сама фабула рассматриваемых идолищами преступлений покойного пожарного не искрят парадоксами, не изобилуют головокружительными сюжетными открытиями. Все очень простенько, все подгоняется для озвучивания заранее заготовленной морали, постулаты которой известны любому цивилизованному существу на этой планете: убивать нехорошо; обманывать нельзя; предавать – фи, просто некрасиво; наносить без самых уважительных причин телесные повреждения чему-то живому крайне нежелательно; уважайте старших родственников, относитесь с максимальным вниманием даже к посторонним стареньким людям, сами там будете. Ничего не напоминает? Что-то похожее встречалось то ли в Нагорной проповеди, то ли в заповедях, донесенных до избранного народа Моисеем, то ли в моральном кодексе строителей коммунизма. Забавно, но корейский вариант оказался слегка усеченным. Куда-то, например, делось предписание по поводу «не возжелай жену ближнего твоего». Ну так заповедь эта – десятая по счету, а в избранном авторами картины варианте Диюй (погуглите, будет интересно) судами рассматриваются лишь семь составов преступлений. Прелюбодеям (пардон, секс-туристам) на заметку: в Сеуле – не считается! Так что пример оскудения сложной идеологической системы получился очень наглядным (и зрелищным). От классического буддизма Хинаяны на Дальнем Востоке остались рожки да ножки. Чего стоит только сверхсложный конкурс на право перерождения. Гаутама Шакьямуни в нирване, наверное, сто раз перевернулся: а как же насчет разрыва колеса сансары, ведь реинкарнация означает возврат в мир страданий и невзгод? Нам постоянно сообщают о судьбе души. Классический буддизм Малой колесницы вообще отрицает наличие такой субстанции: существуют только элементы дхармы, которые по кармическим законам объединяются в такую иллюзию, как человеческая личность. Впрочем, такие тонкие материи нам ни к чему. Другое дело – посмертный УК для покойного Зэ-Ка, ангелические прокуроры и адвокаты, зверообразный языческий монстр в судейском кресле. Оч реально, бро! Неверное для того, чтобы зритель не промок окончательно от потока проливаемых над печальной судьбой персонажей слез, авторы русской озвучки решили слегка позабавить публику парой-тройкой своих излюбленных фокусов. У них получилось. Меня, например, минут на десять отвлекло от печальных размышлений изумительное слово киношного новояза. Кто-то из персонажей сказал на вроде бы русском языке: он страдал от худосочия. Браво! Но есть вопрос: а вы, случайно, косноязычием не маетесь? А еще авторы русского текста снова оторвались на придворной титулатуре. Персонажи обращаются к одному из загробных божков: ваше высочество. Но через пару эпизодов того же самого идолища называют аж «ваше святейшество»! Информирую представителей поколения, ни разу не бравших в руки ни одного исторического романа (Дюма, Фейхтвангер, Пикуль – все имена незнакомые?): монарха, будь он король, царь, император, принято называть «ваше величество». Высочество – это уже принц, наследник престола. По сюжету монстра называют королем. Что же касается «святейшества» – так именуют исключительно Папу Римского, и никого больше. Как великий понтифик очутился в буддистском аду – понять невозможно. Очень жалко, что фильм был слишком короткий, а то ведь в запасе имеется еще несколько шикарных способов именования коронованных особ: ваше превосходительство; ваше высокопреосвященство; дорогой товарищ Генеральный секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза. Ну да ничего, все это можно использовать при озвучке следующей части франшизы.