Рецензия на фильм Сердцеед от Евгений Нефёдов

14-го февраля, аккурат в День святого Валентина, на киноэкраны России (между прочим, одновременно с Францией) выходит комедия, посвящённая победам на амурном фронте. Так во всяком случае можно заявить с некоторой натяжкой… Правда, отечественное прокатное название всё-таки хуже соответствует забавным сюжетным перипетиям, чем оригинальное – «Возвращение героя» (1). Лоран Тирар, исполнивший и обязанности кинодраматурга (на пару с Грегуаром Виньероном), явно подчёркивал стремление вернуться к традициям старых добрых авантюрно-приключенческих фильмов, которыми заслуженно славился национальный кинематограф. Редкие кумиры отказывали себе в удовольствии предстать в образах отчаянных смельчаков, идущих на свершения ради Отчизны, любви прекрасной дамы или просто – из неуёмной тяги к опасностям. Вспомним хотя бы Жерара Филипа и Жана-Поля Бельмондо – соответственно в «Фанфане-тюльпане» /1952/ и «Повторном браке» /1971/, знакомых ещё советским зрителям… Вот и «звёзды» нового поколения стараются не отставать от «священных чудовищ», восхищавших публику в XX веке. Впрочем, времена-то изменились. Нынче как-то не с руки, добиваясь благосклонности избранницы, щеголять исключительно великодушием и бесстрашием характера. Жану Дюжардену, который лишь на заре карьеры вызывал раздражение из-за однообразной и грубоватой манеры игры, позже – раскрывшись талантливым артистом с огромным диапазоном возможностей, всего этого было недостаточно. Ему интереснее до предела заострить контраст между прежним, бравым и неотразимым капитаном Шарлем-Грегуаром Невилем, и тем ничтожеством, каким позорно покинувший поле брани офицер предстал перед Элизабет спустя годы. Не просто дезертир, а жалкий клошар, обросший, потерявший человеческий облик, не брезгующий мелким воровством и уже не мечтающий о благорасположении приличного общества… Зато явление и.о. героя – того, кто этим самым героем стал стараниями девушки, сочинявшей письма от лица отсутствующего жениха своей сестры, дабы успокоить горемычную Полен, оказалось сродни грому среди ясного неба. Кто ж заподозрит в обмане гостя, ведущего себя в точности так, как и ожидают члены уважаемого семейства Богранов, а также их друзья, хорошие знакомые и деловые партнёры?! Актёрская дуэль Дюжардена и Мелани Лоран, не желающих уступать друг другу подобно собственным напористым персонажам, доставляет изрядное эстетическое наслаждение. Вместе с тем ещё большее любопытство вызывает, пожалуй, философский аспект истории, вполне пригодной для фарса, водевиля или оперетты, но… не такой легкомысленной, какой представлялась поначалу. Прибегнувшая к пресловутой лжи во спасение, Элизабет действительно помогла любимой сестре не зачахнуть и даже обрести семейное счастье – ответить согласием на предложение руки и сердца, сделанное новым, достойным кандидатом. Проблема в том, что «невинный» подлог отозвался позже, вызвав к жизни то, чего нет и никогда не было, – породив сущего монстра. Помнится, Николай Васильевич Гоголь, размышляя над призрачностью впечатлений, оставляемых Невским проспектом (в одноимённом произведении из цикла «Петербургские повести»), в сердцах восклицал: «Всё обман, всё мечта, всё не то, чем кажется!» Однако Лоран не спешит, фигурально выражаясь, подписываться под словами нашего классика, негодующего по поводу иллюзорности мира. И не соглашается с ним не только по той причине, что действие переносится из 1809-го в 1812-й год, когда французы, уже расставшиеся с надеждами покорить под предводительством Наполеона Бонапарта Российскую империю, пребывают в тревожном ожидании ответного «визита вежливости» войск с востока. Авторам ближе, скорее, соображения американского писателя Курта Воннегута, настаивавшего в предисловии к роману «Мать Тьма» /1962/ на том, что «мы как раз то, чем хотим казаться, и потому должны серьёзно относиться к тому, чем хотим казаться». Сильное заявление! Невиль с удовольствием стрижёт купоны со свалившейся как снег на голову славы, упиваясь гостеприимством, соблазняя женщин, включая Полен, и даже – вовлекая в аферу с алмазными копями местных денежных тузов. Да и Элизабет, устав враждовать с мнимым капитаном, наступает на горло собственной песне и… предлагает проходимцу стать полноправными (хорошо, из расчёта не «пятьдесят на пятьдесят», а «сорок девять на пятьдесят один») компаньонами. Ничего утешительного для ревнителей морали: верх одерживают прохвосты и прожжённые циники. Вот только жизнь, как водится, вносит неожиданные коррективы, подтверждая справедливость народной мудрости: назвался груздем – полезай в кузов. Прижатому обстоятельствами к стенке, осознавшему, что схитрить или втихомолку скрыться не получится, Шарлю-Грегуару остаётся лишь превратиться в того, за кого выдавал себя, – в героя. Ему придётся в одиночку (!) встать на пути у казаков, ринувшихся в атаку на имение Богранов… И тем не менее финал лукав, доказывая, что справедлива и другая пословица: горбатого могила исправит, а упрямого дубина. Словом, «Сердцеед» не утратит актуальности и с окончанием Дня святого Валентина, кому-то сумев поднять настроение, а кое-кого – заставив порассуждать на досуге о парадоксальности человеческой натуры и превратностях судьбы. __________ 1 – От варианта отказались, вероятно, из опасения вызвать ассоциации с голливудским боевиком Кима Чжи Уна, одарившим встречей с Арнольдом Шварценеггером.