Рецензия на фильм Код «Красный» от Евгений Нефёдов

Былые заслуги не спасли Тревора Нанна. Никто, разумеется, не принялся отрицать прежних достижений этого выдающегося театрального деятеля, нередко включаемого (и включаемого вполне заслуженно!) в перечень самых влиятельных представителей культуры Соединённого Королевства из числа ныне здравствующих личностей. Мало того, даже недоброжелателям не пришло в голову начинать выискивать в его творчестве (1) задним числом признаки симпатии к марксистским или хотя бы к социалистическим идеям. Это когда-то лейбористы считались (во всяком случае позиционировали себя в программных документах) выразителями чаяний широких народных масс, с недавних же пор – вполне официально относятся уже не к левоцентристским, а к центристским политическим силам. И Тревор, хорошо известный в родной стране как человек, пожертвовавший крупнейшую в истории денежную сумму на нужды партии (среди частных лиц, не организаций), не выглядит чудаком, тратящим астрономические средства в память об идеалах юности… Речь если и не о прагматичном расчёте, то во всяком случае – о понимании текущего момента. Достаточно подробный экскурс в биографию Нанна необходим. Конечно, фильм не является экранизацией документальной прозы, и кинематографисты вовсе не настаивали на неукоснительном следовании фактам. Да и Дженни Руни, автор романа «Красная Джоан», неслучайно изменила имена персонажей, начиная с заглавной героини. Современный истеблишмент не готов принять честный, без купюр и умолчаний рассказ о Мелите Норвуд. Соответственно, и рассчитывать на широкий прокат «Кода «Красный» (в отличие от какого-нибудь «Красного воробья» /2018/), который бы повествовал об убеждённой коммунистке, восхищавшейся Советским Союзом и совершенно равнодушной к материальной выгоде, казалось наивным. Создатели ленты всячески подчёркивают, что Джоан лишь симпатизировала левым в период наивысшего взлёта их авторитета – в эпоху борьбы с фашизмом. Причём женщине хватило моральных сил не поддаться соблазну, несмотря на любовь к Лео Галичу, вынужденно покинувшему Германию после прихода к власти Адольфа Гитлера. Всё обстояло куда сложнее: сводить мотивацию к любовным страстям или к сентиментальным представлениям было б заведомой ложью. А так – даже при очевидном компромиссе Тревор и сценаристка Линдсэй Шаперо сумели выразить неподдельное восхищение миссис Стэнли, принявшей неоднозначное, тяжёлое, но, как показала практика, единственно верное решение. Кинематографисты, уж конечно, не открыли Америки, сделав упор на личную жизнь опытной шпионки. Политика политикой, а сердечные привязанности да и элементарные симпатии и антипатии нельзя сбрасывать со счетов. Какой бы интеллектуалкой ни являлась Джоан, она оставалась женщиной, мало того, романтически настроенной натурой, мечтающей встретить идеального мужчину. Собственно, героиня потому и вызывает у зрителей сопереживание, что находит силы не просто подавить эмоции – обуздать высокие чувства! Кто-то, возможно, захочет обвинить её в аморальности из-за связи с непосредственным начальником – выдающимся физиком-ядерщиком, но ведь, если разобраться, героиня не действовала, как коварная разлучница. Напротив, позже проявила незаурядную отвагу – готовность рискнуть собственной жизнью ради избранника, арестованного по подозрению в продаже сверхсекретных сведений вероятному противнику… Так ради чего всё было?! Джуди Денч (если кто вдруг забыл, бывшей руководительнице Джеймса Бонда) не составляет особого труда переиграть заочную – менее опытную – соперницу Софью Куксон, воплотившую образ Джоан в молодости. С готовностью веришь миссис Стэнли (веришь куда охотнее, чем, скажем, экранному Рудольфу Абелю в исполнении Марка Райлэнса в спилберговском «Мосте шпионов» /2015/), поначалу категорически отрицающей вину в инкриминируемом давнем преступлении. Но и по мере того, как следователи предъявляют доказательства, причём доказательства в общем-то неоспоримые, вовсе не возникает ощущения, что так называемая «Красная Джоан» поступила аморально. Шпионские игры, в том числе приводящие к трагическим последствиям (вроде ликвидации агента, нарушившего директивы «центра»), или набирающий остроту конфликт идеологического толка, вылившийся в куда как реальную «холодную войну», меркнут на фоне подлинной угрозы, нависшей над человечеством дамокловым мечом. Стэнли хватило мудрости понять, что именно от её решения и действий, чреватых тюремным сроком, а то и смертной казнью, зависят судьбы десятков миллионов человек. Знаменательно, что правоту престарелой матери в конце концов признаёт даже сын-юрист, принимающий на себя серьёзные репутационные риски, публично выступив в защиту «предательницы». Словом, Тревору Данну при всём желании сложно предъявить упрёки в необъективности или неискренности. Вместе с тем на сеансе нелегко отделаться от ощущения, что режиссёра заинтересовала не шпионская тематика как таковая, хотя бы и увиденная сквозь призму личных пристрастий людей, тайно работающих на вероятного противника. Не меньший интерес вызывает собственно та область, где с энтузиазмом трудится Джоан. Физика не просто одарила политиков оружием колоссальной разрушительной мощи: сделанные в XX веке открытия перевернули наше представление об устройстве Вселенной. Расщепление атома при взрыве ядерной бомбы воспринимается ещё и, с позволения сказать, грандиозной метафорой – метафорой распада человеческой души, что тоже зачастую приводит к катастрофическим последствиям. В ситуации тотальной неустойчивости, подтачивания традиционных ценностей под натиском новейших технологий индивиду невозможно сохранить целостность воззрений, а значит, остаться тождественным самому себе. Парадокс заключается в том, что так называемая «Красная Джоан», деяния которой однозначно классифицируются как измена Родине, с полным правом может заявить, что отстояла свою самость – что поступила по совести, внеся существенную персональную лепту в предотвращение третьей мировой войны. . __________ 1 – Например, в постановке мюзикла «Отверженные» по мотивам немеркнущего шедевра Виктора Гюго.