Рецензия на фильм Синий бархат от Александр Колесников

«Это всего лишь небольшое приключение» — убеждал он себя. Надо же чем-то заняться, пока отец в больнице. Не каждый день на лужайке обнаруживаются жуткие находки, и тем более не каждый раз путь к разгадке ведет в кабаре. Было нечто интригующее в этом небольшом заведении, если туда стекался местный бомонд, что-то, чего нельзя постичь, а можно лишь слушать, смотреть и прикасаться. Синий бархат. Тяжелый занавес, роскошное платье, старенький шлягер — единство великолепия, окружившего женщину с изломанной судьбой. Юноша и в самых отчаянных грезах не мог представить себя рядом с ней, но смелости забраться в шкаф, чтобы постичь ее тайну, хватило. Подружка Джеффри, Сэнди, еще удивится: «Ты узнал все это за одну ночь?» Но это обман, и ничегошеньки парень не знает. И хочет ли знать? Да, он убеждает себя в этом. Он поражен, опьянен и околдован запретным наслаждением. Это не передать словами, даже если очень захочешь, а можно лишь почувствовать каждой клеткой. В путешествии под бархатный покров нужно лишь просто отдаться желанию. Мы живем в странном мире. Даровитый постановщик однажды понимает, что коммерческие постановки — не его стезя. Мастер получает долгожданную возможность творить чистое в эстетике абсурдного вожделения искусство. Дэвид Линч основательно шел к своему первому творческому пику, и «Синий бархат» родился в тот момент, когда режиссер, как никто из коллег, научился использовать человеческие недостатки, физические уродства и психологические завороты для демонстрации художественного великолепия. Когда обнаженный юноша стоит перед красивой женщиной, вооруженной ножом, в мозгу пульсируют лишь две мысли: как не погибнуть и как продлить сладострастный миг. Отнюдь не судьба свела Джеффри и Дороти в ее квартире и при бархатном «аккомпанементе», а высвобожденные гулять по ночной улице инстинкты. Если уж в скромном, хорошо воспитанном человеке притаился любитель рискованных сексуальных игрищ, то в маленьком городе и за каждым поворотом можно ожидать любых сюрпризов. Порочная женщина, которую жизнь научила понимать один лишь язык силы, стала самой лучшей из возможных спутниц в режиссерской проповеди о главенстве наслаждения. Чувственные алые губы восклицают: «Ударь меня!», и естественное изумление останавливает лишь на мгновение. А как заносится рука и как озаряется лицо счастливой улыбкой, так безумие победно завладевает людьми. Они не думают — просто не способны думать, хотя где-то в подсознании нет-нет да мелькают мысли о высвобождении из порочного омута. Даже самая долгая ночь оканчивается, и на улице снова солнце. Камера выхватывает унылое здание завода — автор не отказал себе в удовольствии напомнить об истоках. Но если чудаковатый Генри из «Головы-ластика» всюду ощущал себя пришельцем, то на глазах прибавляющий в уверенности Джеффри — настоящее олицетворение воли. Столкновение добровольного сыщика с инфернальным выродком Фрэнком Бутом происходит в момент, как кажется, наиболее неподходящий для обоих персонажей. Невозможно найти общих черт между интеллигентным молодым красавцем и убийцей-психопатом, «факающим» через слово и вдыхающим амилнитрат, но присутствие между ними роковой женщины быстро стирает различия. Многократно в фильме упоминается некая зараза, и под этим емким определением подразумевается не только тяга к садомазо развлечениям. Кое-что у Фрэнка Джеффри определенно хотел бы перенять — хотя бы возможность чувствовать себя полновластным хозяином положения. Сумасшедшая гонка по ночному городу сильно сближает мужчин. Впервые Линч решился на полноценное противопоставление, и то, как незаметно маятник сил перемещается от одного воздыхателя к Дороти к другому, логично дополняет раскрывающуюся, подобно шторам, патологию, без которой этим людям было бы неинтересно жить. Зараза, впрочем, не исчерпывается причинением боли или стойкостью к ее получению. Речь идет о ее неразрывной связи с тем удовольствием, которое дарует слегка извращенный секс. Идущее при этом фоном жестокое преступление, только придает инфернальный блеск фильму. Мы живем в странном мире. Ответы на неудобные вопросы вполне могут остаться невостребованными. Джеффри не способен объяснить, чем так привлек его заурядный блюз, и почему он не остановился после первой реальной угрозы жизни? Мелькающая рядом простушка Сэнди остается, по сути, единственным якорем, удерживающим «судно» героя от окончательного ухода в штормящие воды. Линч нашел чем удивить зрителя, потому как «Синий бархат» вовсе не сочится пессимизмом. Напротив, яркие солнечные деньки усиливают ощущение парадоксальности происходящего. Не покидает чувство — еще одна успешно пережитая ночь, и будоражащий кошмар окончательно развеется — но вместо этого взору предстают новые выходки эксцентричного ублюдка Фрэнка, слух шокируют сладкие речи гомо-садиста Бена, а несчастная красавица Дороти все ближе и ближе к суициду. Сквозь плотную бархатную ткань фильма с трудом, но все же заметна мысль о продолжении противостояния с превосходящим злом, обретающим все новые воплощения. Ни к чему Джеффри мучительные размышления, кого из дам предпочесть, если он может отдаться своему естеству. Каким бы изнурительным ни был страх, а адреналин — это самый сильный на свете наркотик. И если на кону стоит счастье желанной женщины, то риск — действительно дело благородное. «Синий бархат» уникален не только как первый авторский проект, собравший гору наград. Именно после этой картины Линч окончательно оформил свой эстетский полумистический стиль, преисполненный циничной мистификации, выворачивающий наизнанку все мыслимые представления о нормах морали. В ленте нет места оккультным делам, но горящие страстным огнем глаза Изабеллы Росселлини и Кайла МакЛоклена говорят о проделках черной магии. Заклинание вожделения можно снять лишь кровью, но к чему такие жертвы, если люди по-настоящему находят друг друга вопреки здравому смыслу, логике, гласу недовольных и прочей ерунде? Неведомая сила каждую ночь заставляла Джеффри идти к распутной мечте, облаченной в бархат. Он понимал и чувствовал смертельную опасность, но шел и не мог остановиться. Такова магия чувства, таков глоток из омута вожделения. Линч распутывал клубок страсти, сделав это главным процессом фильма. Конечно, секреты однажды будут раскрыты, а виновные понесут жестокую кару, но какое это имеет значение, когда находишь настоящий смысл жизни? Вновь подниматься на темные облака страсти, вести за руку ту, чей образ в мыслях всегда, только прикрой глаза — лишь в такие моменты мужчина настоящий. А выбор — что? Он подождет своего часа. Все подождет. И только распахнутые алые губы надо целовать сейчас, сию минуту, пока лезвие ножа вновь не оказалось под отблеском люминесцентного света.