Рецензия на фильм Пиноккио от Евгений Нефёдов

Помню крамольную мысль, мелькнувшую после того, как увидел анонс о готовящемся выпуске в кинопрокат фильма про Пиноккио с участием Роберто Бениньи: неужели кому-то пришла в голову идея организовать повторную премьеру его печально известной постановки 2002-го года?! Самое время вспомнить, с каким энтузиазмом режиссёр, снискавший международный триумф с антифашистской трагикомедией «Жизнь прекрасна» /1997/, взялся за реализацию проекта, который лелеял на протяжении десятилетий. Голливудскому мэтру Фрэнсису Форду Копполе затея не удалась (опередили конкуренты с весьма средней киноверсией Стива Бэррона), а вот его неунывающий итальянский коллега без труда нашёл финансирование в размере €40 млн. Но… это было печальное зрелище. За пределами родной для Роберто страны получил распространение англоязычный вариант с жутко фальшивящими актёрами дубляжа (озвучен силами Miramax), что производило совсем удручающее впечатление. Да и как таковая идея исполнения детских ролей взрослыми артистами, начиная с самого Бениньи, воплотившего заглавный образ, откровенно не сработала. Тем не менее выдающийся европейский комик нисколько не разочаровался в бессмертной сказочной повести Карло Коллоди – и, едва прознав о планах новой адаптации (1), принялся активно предлагать свою, с позволения сказать, скромную кандидатуру. В итоге именно его, а не Тони Сервилло ангажировали на партию Джепетто. Ангажировали, надо сказать, к счастью. Несмотря на солидный возраст (в октябре 2010-го стукнуло как-никак шестьдесят семь лет), вопреки покрывшим лицо морщинам и слегка поседевшим волосам, Роберто Бениньи остаётся неподражаемым. Он настолько остроумен и изобретателен, демонстрируя крайнюю степень нужды одинокого пожилого столяра (чего только стоит уморительная сценка в трактире, где тот выпрашивает у хозяина хоть какой-нибудь заказ!), что поначалу даже закрадывается подозрение: ведущим персонажем станет именно Джепетто. Даже когда Пиноккио появляется на свет (как и положено, из своенравного бревна), образ непутёвого родителя по-прежнему перетягивает на себя больше зрительского внимания. Кто знает, каким получился бы фильм, если б не принципиальная установка авторов на достаточно строгое следование перипетиям литературного первоисточника… Лишь постепенно получается оценить, что и образ деревянного сорванца, не слушающегося ни наставлений отца, ни советов мудрого Говорящего Сверчка, прямо-таки притягивающего неприятности, интересен и достаточно убедителен сам по себе. Ожившая марионетка, наверное, и должна быть такой. Злополучное посещение театра кукол Манджафуоко, шальное знакомство с приятелями-плутами Лисом и Котом, встреча с доброй феей с голубыми волосами и т.д. вплоть до счастливой развязки – с каждым новым приключением характер раскрывается всё ярче. В пику тому же Бениньи, Маттео Гарроне использует визуальные эффекты очень грамотно, не нарушая чувства меры и вкуса. То же самое касается спецгрима, в том числе в таком экстремальном варианте, как с бесконечно доброй синьорой улиткой неохватных пропорций, чья слизь доставляет некоторые неприятности домочадцам. Однако здесь не это главное. Роберто делал ставку на весёлую, озорную, пронизанную радостью («жизнь прекрасна…») комедию. Постановщик же таких суровых картин, как «Догмэн» /2018/ и особенно «Гоморра» /2008/ любил повесть Коллоди за совсем другие, надо полагать, достоинства. Нищета, господство лжи, алчности, несправедливость судебной системы, насаждаемые в школе садистские порядки – ни один из общественных пороков, изобличаемых кинематографистами, не носит условного характера: всё предельно конкретно и достоверно. Разве что в обрисовке Страны развлечений, своеобразного рая для непослушных ребятишек, не ведающих о скорой участи превратиться в безропотных осликов, режиссёр несколько уступил предшественнику. Маттео слишком хорошо знает устройство капиталистической системы, чтобы позволить себе водить за нос юных и зрелых зрителей, внушая опасные иллюзии. Но именно с такой оговоркой надежда, которую несёт светлый финал, звучит особенно трогательно и пронзительно. Даже в сказках право на счастье необходимо заслужить, преодолев подбрасываемые миром испытания и поборов вредные черты собственного характера. Ещё раз заострим: описанный выше – социальный, даже социально-критический – аспект имеет для режиссёра принципиальное значение, в значительной степени обусловив выбор изобразительного решения. Вместе с тем Маттео Гарроне не чужд и чисто философский подтекст, также наличествующий в литературном первоисточнике. Помнится, и великий Ингмар Бергман почерпнул в тексте книжки Коллоди идею для своего произведения. В названии телефильма «Из жизни марионеток» /1980/ (между прочим, снятого за пределами родной страны, совместно с профессионалами из ФРГ, что случалось в творчестве шведского мастера крайне редко) содержалась прямая отсылка к строчке «К сожалению, в жизни марионеток всегда имеется «но», которое всё опрокидывает вверх дном». То есть речь о невидимых (в отличие от настоящих, по старинке используемых Манджафуоко) нитях, при помощи которых некто или нечто управляет людьми, по наивности твёрдо убеждёнными в наличии у них свободы воли. Тот же Бергман искал истоки неосознанных запретов, фобий, спонтанных разрушительных импульсов, выплёскиваемых в самый неподходящий момент, в безднах подсознания, оговариваясь, что ситуацию дополнительно осложняет влияние других индивидуумов и общества в целом. Его итальянский коллега не столь категоричен, сосредотачиваясь, наоборот, на внешних факторах. Оно и понятно: подвергать Пиноккио сеансу психоанализа было бы дико, зато многочисленные приключения ожившего полена – помогают исчерпывающе раскрыть характер персонажа. Но дело не только в этом. Для Маттео вряд ли приемлем бергмановский подход как таковой, в своих крайних проявлениях – чуть ли не граничащий с солипсизмом. Для маэстро Гарроне утверждение о том, что человек – прежде всего существо («животное», как сказал Аристотель) социальное, суть банальная, прописная истина. Если уж совсем грубо, Пиноккио, его друзья и враги подчиняются тем же законам, что и члены пресловутой каморры, совершающие такие нелепые поступки, на фоне которых даже деяния наивной марионетки, мечтающей стать настоящим мальчиком, покажутся поведением мудреца. Но как перестать быть куклой, хотя бы и передвигающейся самостоятельно, умеющей разговаривать, думать, чувствовать? На этот лукавый вопрос, некогда заданный Карло Коллоди, режиссёр даёт не то чтобы очень оригинальный, но, по-видимому, единственно правильный ответ. Дело даже не в непослушании или лжи, которую мгновенно изобличает предательски растущий нос. Главное – в какой-то момент принять абсолютную ответственность за всё, что происходит в твоей жизни. Мало того, неслучайно, что Пиноккио взрослеет и становится человеком лишь после того, как берёт на себя заботы о другом – о Джепетто. В том и заключается парадокс, что для большинства (вроде персонажей той же «Гоморры») эта нехитрая истина остаётся за гранью понимания, и люди, не ведая о том, остаются марионетками вплоть до гробовой доски. _______ 1 – Между прочим, с более скромным бюджетом в €11 млн., притом что кассовые сборы уже составили почти €15 млн.