Рецензия на фильм Антихрист от Олег

Пролог. Ларс фон Триер снова разделяет повествование на главы. Красиво, особенный почерк режиссёра. Эстетика — занятие сексом под классическую музыку Георга Фридриха Генделя и оперную арию. Акцент на ребёнке, фокус теряет процесс соития, но это до того символично, что ты прекрасно понимаешь, что сейчас будет, страшишься, но в тоже время получаешь главный ответ на вопрос, почему кино — это искусство. Трагедия и наслаждение, страсть и горечь, оргазм и шок — вариация на деление мира как «чёрное» и «белое» наглядно сочетаются на экране. Скорбь. Боль и чувство вины мать лечит только сексом. С одной стороны — забыться, уйти в возбуждающий апофеоз, оставить боль, хоть и временно, но позади. С другой стороны — трагедия как раз-таки произошла из-за того, что вы трахались! Не находите нигде состояние вины и печали? В таком контрасте Триер высмеивает человеческие пороки, приземляя героев, словно плебеев, указывает на низменность и грех, где нет места духовного просветления, только платоническая связь. Атмосфера погружения в сон великолепна. Тебя пробирает до мурашек. Контраст, стиль, саундтрек, мрачность, отражающая состояние души — всё имеет полное право служить унынием, печалью, страданием для зрителя. Боль. Хаос правит всем. Флэшбэки в чёрно-белой гамме отсылают к прологу. Смена места приводит к состоянию раскаяния и душевной боли, но на этом символизм не заканчивается, а как раз с ещё большим усилием давит на зрителей. Связь с реальностью не теряешь, это не Терри Гиллиам, но скрытый библейский смысл присутствует в каждом кадре. Эффект присутствия. Взгляд в камеру. Галлюцинации в виде лисы. Каждая деталь в этой главе несёт с собой страдание. Демонстрация безысходности и невозможности спрятаться от себя самого, от раздирающего чувства вины и сожаления, а мимолётные флэшбэки навевают мысли, что можно было бы как-то изменить произошедшее, но ничего нельзя сделать. Триер путём аллегорий и метафор показывает, что время неумолимо и содеянного не изменишь. Отчаяние. Мастурбация среди деревьев. Символизм? Женщина хочет уйти в небытие, забыться, погрузиться в сексуальное наслаждение, но наказание, насилие влечёт только покой душевный, сильно ранив физическую оболочку. Картина весьма чётко проводит параллель мучеников, вот только тут достижение оргазма противопоставляется смерти. Музыка, мрак, густой лес, огромный корень дерева будто в «Сонной лощине» Тима Бёртона и жгучая страсть. Не секс, нет. Секс — слишком лёгкое понятие для этого деяния, а вот грех, запечатлённый в насильственном траханье, сопровождающийся болью — вот понятие, которое показывает режиссёр. Мазохизм! Одержимость. Мерзкие кадры с половыми органами. Чёрт, это было жёстко! Всё-таки удивил режиссёр. Многим такое не по нутру, но Ларс снимает в определённом стиле картины, каждый раз проводя сравнения с Божественным вмешательством, и провозглашает людей и как сынов Бога, и как мучеников. Какую из этих ролей выберет героиня Шарлотты Генсбур? Распределение статуса на жертву даёт ей право распоряжаться своим телом, как заблагорассудится. Но в этом ли суть картины, чтобы отпустить трагедию? Нет, как раз-таки наоборот, указать на травмы, которые невозможно залечить ничем. Трое нищих. Финальная глава. Осознание и принятие действительности. Вымученная, аллегоричная история, которая показывает человека, доведённого до отчаяния. Винить не себя самого, а мужа — вот ли выход? Своего рода, когда не можешь признать себе, что ты зависимая нимфоманка (какой твист Триера на будущее!), то наступает стадия защиты, а лучшая защита — это нападение. Борьба с самим собой внутренняя, но на внешнем уровне есть человек, которого стоит винить. Чтобы не делать героиню полностью безумной, режиссёр ставит в неловкое положение Уиллема Дефо. Даёт мельчайший повод, который уже не имеет значения, но его достаточно, чтобы оправдать действия безумной женщины. Жестокие сцены с половыми органами вызывают сначала отвратительную реакцию, но значение этих действий ты понимаешь. Что мы имеем в итоге? Проблема в женском неудовлетворении, постоянная потребность в сексе, что проходит через все главы, через переломные события. Вот только повод каждый раз иной: сначала удовольствие, затем скорбь и небытие, после мучение путём осознания своего греха, а в финале жажда покончить с потребностью, выкинуть из головы причину трагедии, вычеркнуть из жизни это грязное, мерзкое и пошлое действие. Отпусти и забудь. Эпилог. Аллегория с Иисусом. Отпущение грехов. Ларс фон Триер отлично вернул чёрно-белый фон, который начинал эту историю, демонстрировал трагедию, чтобы в финале показать человека, прошедшего путь очищения и безумия. Вот только кто тут жертва: безумная Шарлотта или отчаянный Уиллем? Ответ вас удивит, потому что боль и горечь утраты у каждого героя проходят по-разному, в итоге: кто учёный, а кто подопытный кролик? Сильный и жестокий артхаус, который проносит обычную драму через круги Ада, смешивает религиозный конфликт с реальным и ставит героев в положение выбора: жить с этим или отпустить проблему? Шарлотта Генсбур отлично показала эмоции и драматизм, Уиллем Дефо великолепно воплотил персонажа, который должен быть сильным и уверенным, не смотря на все тяготы жизни. Триер плевал на общие моральные устои и ценности, он снял то, что давно хотел. Режиссёр он, его это право. Картина для очень узкого круга зрителей, скрытые символы и знаки, сравнения и хуманизация — вот, что характеризует подобные проекты.