Рецензия на фильм Колено Клер от Jack

Жером — дипломат любящий свою жену, но не испытывающий к ней особой страсти, писательница Аврора, обожающая эксперименты над людьми, не хирургические, а психологические, четырнадцати летняя Лаура не по годам бросающая фразы, Клер со своим Бойфрендом и красивыми коленями. Обычные люди. Эрик Ромер добавляет лишь один необычный штрих к своим героям, демонстрируя жизнь этих людей, подобно коже вывернутой наизнанку. В привычной режиссеру тематике, — эта еще одна история о выживании в традиционных условиях христианской морали, и история из наиболее известного цикла кинокартин режиссера под названием «Притчи с моралью». Мораль можно найти уже в том, что некоторые поступки персонажей не то чтобы аморальны, но нарочито показаны так, что приходит явственное осознание того, что это не есть правильный и истинно верный выбор. Вряд ли найдется большое количество мужчин, которые захотят ровняться на Жерома, участвующего в литературных и психологических экспериментах своей давней школьной подруги Авроры, а она зная о его слабости к женскому полу, уговаривает последнего поиграть с чувствами маленькой кокетки, как сама Аврора высказывается о Лауре. Собственно посмеемся мы над Жеромом позднее, когда он из умного (казалось бы) рассудительного мужчины станет зависимым от всепоглощающей страсти к Клер — сестре Лауры. Все же Жером проявляет некоторую силу воли, окуклившись в своих мыслях, Жером решает превратить страсть во влечение к части женского тела, спасая себя от распрей и неприятных ситуаций, которое могли бы иметь место. Как и в фабуле литературного произведения у каждого индивида своя роль и мотивы, на протяжении хронометража наше отношение к героям может поменяться, подобно нестабильному ритму сердца. Протагонистов и антагонистов нет, есть лишь люди со своими скелетами, амбивалентными мыслями и неоднозначными поступками, а также фетишами, которые возникли из «воздуха». Сценарий прост, неспешен в своем ритме, он раскрывает поколения, взаимоотношения разных полов и возрастов, а собрав все детали картины Ромера в кулак, получается литературно кинематографичный симбиоз. Лента, где в диалогах скрыты мотивы, а за мотивами прячутся поступки, герои, которые априори правы, прощающие ошибки, и лукаво врущие друзьям, наказуемые за мелкие прегрешения и заново дающие надежду. Но мир Эрика Ромера несмотря на свою красоту не может приглянуться всем, это все равно что выдать за аксиому, что американский художественный фильм «Гражданин Кейн» нравится всем американцам. Еще один интересный факт о фильмах Ромера, если собрать в одной комнате трех человек смотревших один и тот же фильм кинорежиссера, то расскажут, анализируют они киноленту по-разному, каждый расскажет, что увидел, и прямо противоположными будут рассказы трех человек. Киноведы, которые находили за творчеством Эрика Ромера определенные художественные достоинства, были готовы подписаться под основными упреками критика Жака Лурселя, что у лент автора нет однозначного толкования, а диалоги больше литературные, чем кинематографичные. Подобная авторская индивидуальность давала волю фантазии зрителям, где они сами судили о том или ином поступке экранного героя, и решали, что в первоочередном порядке надо вырвать из контекста повествования. Можно привести легкий пример: Мы видим синицу, перед ней миска наполненная водой, а рядом хлебные крошки, мы не знаем, что выберет птичка, но закрыв глаза, перед мысленным взором нарисуем нужную, интересующею нас картину. Эрик Ромер, предоставляет право выбора своему зрителю, дав осознать, что в мире нет ничего однозначного, ничего линейного не существует, но особой сюжетной нагрузки в ленте тоже не последует. Набросок сделан, а окончательную картину нарисует сам смотрящий, разумеется, после индивидуального контекстуального анализа, который зависит от восприятия кинозрителя. Синица в ваших руках либо утолит жажду, либо наестся. Режиссер определенно налаживает обратную связь со своим зрителем, дальнейший диалог возможен лишь при желании последнего. Не огорчайтесь, если вы не поймете тот или иной фильм автора, каждый понимает его фильмы по своему, найдя в потоке красивых слов и лиц что-то свое. Французский режиссер «Новой волны» берет реалистичностью своих героев, простотой операторской работы, и делает ставку на воображение зрительских масс. Творчество режиссера послевоенных кинокартин специфично, и этой своеобразностью и завораживает, однако не все всем должно нравиться, и не всякое все может нравиться всем, поэтому многие будут разделять мнение Жака Лурселя, но уже без таких громких словосочетаний как «кричащая лживость».