Рецензия на фильм Оленья кожа от Сергей Кудрявцев

Новый фильм «Оленья кожа» французского режиссёра Кентена Дюпьё (так правильно произносятся его имя и фамилия) оказался довольным редким случаем, когда довелось впервые увидеть именно последнюю работу этого постановщика, не будучи знакомым ни с одной из его предшествующих лент. К сожалению, большие ожидания, возникшие в связи с данной картиной, довольно любопытной по содержанию и исполнению, явно не оправдали себя после просмотра прежних фильмов Дюпьё, а некоторые из них выглядели вообще жалко и даже беспомощно, как катастрофически любительские по уровню, что недалеко, в принципе, от истины, поскольку режиссёр был больше известен в качестве композитора под творческим псевдонимом «Мистер Уазо» (Oizo - вариант слова oiseau, то есть «птица»). Кстати, почти во всех своих лентах Кентен Дюпьё также является сценаристом, оператором, монтажёром и, естественно, сочинителем музыки, а это отнюдь не всегда идёт на пользу этому «человеку-оркестру» в кино. С другой стороны, весьма интересно обнаруживать ретроспективно, что уже с первых просто анекдотических опусов под демонстративным названием «Не фильм» (и это на редкость точно соответствует их абсолютной кинематографической неумелости) и до «Оленьей кожи» автора занимает практически одна и та же идея несомненной относительности реальности, запечатлённой на экране, и призрачности границы между снимаемым и действительно происходящим, так что всё в итоге окончательно перепутывается. Между прочим, производственная компания Дюпьё получила знаменательное название «Реалитизм фильмс», а одна из картин именуется «Реальностью», хотя одновременно является героиней, способной видеть то, что подлинно и, напротив, выдуманно или же приснилось другим персонажам, маленькая девочка Риэлити (то есть «реальность» по-английски). Иной навязчивый мотив творений Кентена Дюпьё - своего рода фетишизм, приобретающий различное выражение, когда присутствующим или вообще отсутствующим «героем» оказывается автомобильная шина, видеокассета, изделия из оленьей кожи, любимая собачка и кинокамера как таковая, которая есть в руках, например, у главного персонажа «Оленьей кожи», вдруг решившего выдать себя за кинематографиста, а порою можно обойтись даже без неё, якобы снимая действительность просто так - без чего-либо. Посади несколько человек где-то в пустыне, дай им бинокли - и пусть наблюдают то кино, которое развёртывается у них на глазах («Шина»). Привлеки молодую официантку из провинциального бара в качестве монтажёра, а потом и «продюсера», финансирующего твои лихорадочные записи на миниатюрной цифровой камере - и получится фильм о том, как некий тип, сбежавший от работы в городе и от жены куда-то в глушь, настолько одержим курткой из оленьей кожи, что готов очистить всю планету от наличия каких-либо «блузонов» (если употреблять французское слово). Неизвестно, видел ли Дюпьё гениальную ленту «Диллинджер мёртв» итальянского режиссёра Марко Феррери, который ведь немало постарался, развенчивая в собственном творчестве всевозможные мании людей, включая фетишизм (в частности, можно вспомнить «Я люблю тебя» о неудержимой любви молодого мужчины… к брелоку!). Но возникает немало перекличек между нею и «Оленьей кожей» - допустим, по тому обстоятельству, что герой как бы съезжает с катушек тогда, когда становится обладателем некой давней вещи, словно одушевляет её, воспринимает как живое существо, идеализирует до фанатизма, а вдобавок любит нечто, зафиксированное на плёнке фактически любительским способом, и ещё обнаруживает в себе тайную страсть к «охоте на людей» (назовём это так). Да и финал картины Кентена Дюпьё вполне язвителен, как и в шедевре полувековой давности.