Рецензия на фильм Веном 2 от Евгений Нефёдов

У Оливера Стоуна Вуди Харрельсон воплотил один из самых пугающих образов за всю историю киноискусства, представ нелюдем, в котором якобы смешались черты «прирождённого убийцы» (1) и ницшеанского сверхчеловека, но который на поверку являлся продуктом той самой социокультурной среды, к какой принадлежал. Однако на сеансе шедевра не покидало ощущение, что причина столь завораживающего слияния с персонажем – не только в грамотной постановке задач выдающимся режиссёром. Присутствовало у артиста нечто во внешности и в поведении, что внушало безотчётный страх, и это ощущалось даже в легкомысленных комедиях того же периода (например, в лентах «Доктор Голливуд» /1991/ и «У ковбоев принято так» /1994/). Отнюдь не был, кроме того, секретом для общественности тот факт, что его отцу Чарльзу присудили два пожизненных срока за совершение особо тяжкого преступления… Постепенно Вуди доказал, что обладает разносторонним талантом, но ассоциация с жуткой ролью спорадически нет-нет да и всплывает. Примером такого как раз может послужить выразительное камео в финале «Венома» /2018/, где впервые возникла фигура Кэседи – ещё одного маньяка, сидящего за решёткой, но обещающего вскорости вырваться на волю. Сходство с печально известным Ноксом не уменьшило и то обстоятельство, что пижонская шевелюра Клетуса всё-таки не напоминает причёску Мики, к тому же, демонстративно сбрившего волосы. Личность «звезды» требует повышенного внимания, поскольку в продолжении блокбастера Рубена Флейшера (кстати, ранее успешно сотрудничавшего с Харрельсоном, но на сей раз отказавшегося от съёмок из-за занятости на других проектах) основной приманкой для публики стал именно антагонист. Так уже случалось в кинокомиксах (самые яркие примеры связаны с Джокером, оказавшимся в исполнении Джека Николсона и Хита Леджера куда ярче и харизматичнее благородного Бэтмена), что суперзлодей беззастенчиво затмевал супергероя, тем более что Венома не отнести без оговорок к числу поборников добра. Причём у душегуба, находящегося в ожидании смертной казни, есть и своя «Мэллори» – муза и сообщница Фрэнсис Баррисон, ходячая иерихонская труба (красавица Наоми Харрис опять позволила гримёрам изуродовать лицо!). Затеянная романтической парочкой (в кооперации с третьим лишним – выросшим в организме Клетуса симбиотом) кровавая свадьба оборачивается смачной кульминационной схваткой с сопутствующим разрушением здания храма. И, безусловно, впечатляет момент, когда мерзкий инопланетянин, посчитав, что одержал победу, торжественно возвещает миру о низвержении Венома и пришествии Карнажа, то есть себя. Кстати, оригинальный подзаголовок фильма («Let There Be Carnage») можно перевести и буквально: «Да будет резня». Конечно, немного обидно за главного героя, но тут вряд ли вина Энди Сёркиса или сценаристки Келли Марсел (вкупе с ведущим актёром Томом Харди, выступившим соавтором сюжета). Флейшер (заметим, не захотевший вводить знаменитого красного пришельца, чтобы заранее подогреть интерес поклонников ко второй части) извлёк, кажется, весь драматический потенциал из характера. Во избежание повторов создателям сиквела пришлось сделать упор на юмор – и смех в кинозале действительно не стихает. Забавно, конечно, слушать непрекращающиеся стенания чудища с глазищами, огромными зубами и длиннющим языком, жалующегося на то, что устал питаться шоколадом и домашней птицей, – и отказывающегося сжирать прогуливающихся по жилищу куриц с кличками Сонни и Шер (!), к которым успел прикипеть душой. А ведь кому-то (от правильного до занудства детектива Патрика Маллигана до владелицы продуктового магазинчика) голод может стоить откусанной головы! От взаимных мелких укоров (Эдди категорически не нравится, что симбиот периодически перехватывает контроль над телом), перепалок, зуботычин «заклятые друзья» закономерно переходят к полноценной потасовке – и помимо нанесения увечий это выливается в акт вандализма: в разгром квартиры, а затем и в разбивание вдребезги любимого мотоцикла Брока. Да, весело, да, лихо, но эти юмористические «борьба и единство противоположностей», приведшие к временному разрыву отношений, не идут ни в какое сравнение с по-своему трагическим конфликтом, связанным с Карнажем. Веном, как известно, много и упорно работал над собой (говоря словами Владимира Маяковского, наступил на горло собственной песне), дабы подавить «естественные» позывы и сформировать линию поведения, мало-мальски приемлемую в земных условиях. Но это тот случай, когда от натуры – никуда не деться. Кэседи не мог и мечтать, чтобы хулиганская выходка (укус ненавистного журналиста, разгадавшего на радость полиции и прессе тайны изверга) обернулась такой удачей. То есть выросший в его теле монстр является не прирождённым, а порождённым убийцей! И Карнажем почти сразу овладевает жгучее желание уничтожить папашку, вообще-то не стыдящегося признаться, что испытывает при виде красного отпрыска неподдельный трепет. Вряд ли, конечно, Сёркис и Марсел сознательно закладывали отсылки к немеркнущим произведениям мировой культуры, но по факту – получилась схватка «Царь Эдип против Тараса Бульбы», да простят почившие в бозе классики за столь вольное (в постмодернистском ключе) обращение с их персонажами. Один жаждет устранить более опытного соперника, чтобы, фигурально выражаясь, занять престол Фив – остаться единственным таким на планете. Второму же волей-неволей надлежит поступить с пустившимся во все тяжкие кровожадным «сынком», как с последним предателем. Понятно, что в исходе поединка сомневаться не приходится, но создатели, деликатничавшие (относительно привычек пришельца) на протяжении всего повествования, хоть сделали послабление под занавес – позволили Веному восстановить справедливость излюбленным способом. Найденная авторами остроумная трактовка материала, обилие репризных реплик в диалогах, наконец, лаконичность в изложении истории (по меркам тяготеющих к эпическому размаху кинокомиксов хронометраж у картины не слишком большой) – всё это сделало вторую часть заметно интереснее оригинала, где пафос местами слегка раздражал. Если судить по первым оценкам, выставленным продолжению, многие рядовые зрители придерживаются того же мнения. Впрочем, непременный финальный (традиционно приберегаемый под занавес) сюрприз заставляет задуматься над ещё одним аспектом. Строго говоря, Веном уже в печатной продукции Marvel Comics эволюционировал от суперзлодея до антигероя, допускающего не столь однозначно отрицательное к себе отношение. (Экранным отголоском проклятого антигуманного прошлого стало, напомним, появление у Сэма Рэйми в ленте «Человек-паук 3: Враг в отражении» /2007/.) Но что же кинематографисты станут делать теперь – после того, как (согласно новомодной тенденции к размыванию границ между категориями «хорошее» и «плохое») обелили Брока на пару с симбиотом, на лицо ужасным, но оказавшимся добрым внутри? Чем обернётся встреча с Питером Паркером, окрещённым телевизионным диктором «паучьей угрозой»?! Остаётся ждать, запасшись попкорном. _______ 1 – В значении, подразумевавшемся психиатром Чезаре Ломброзо, настаивавшим на необходимости выделения особой категории индивидов – Homo delinquent.