Рецензия на фильм Арестант no name от Александр Колесников

Галерея актёрских воплощений Лоуренса Фишбёрна пестрит контрастами. Уроженец штата Джорджия успел отметиться даже в третьей части о похождениях Фредди Крюгера – задолго до роли Морфеуса. Участие в столь разносортных картинах, как карикатурная «Красная жара» и интеллектуальный «Ганнибал», иллюстрируют диапазон возможностей. За признанием, аплодисментами и номинациями забывается, что Лоуренс по первой специальности – артист театра, и в этих кругах особенно известен отыгрыванием Отелло. Флегматичная жестокость и холодный цинизм в сочетании со звериной яростью пригодились актёру для первой работы режиссёра Пола Кампфа на исторической родине Пуэрто-Рико. Вновь, как и четверть века назад, Фишбёрн примерил образ беспощадного ревнивца, в руках у которого власть над тюрьмой, где и без железобетонных улик на раз-два вешают заключенных. Сидельца по имени Дилан Бёрк угораздило убить беременную женщину, чей муж не смирился с утратой и положил жизнь ради мести врагу с использованием рычагов влияния и незаконных методов заодно. Раскаяние Бёрка значения для надзирателя Даниэля Кальвина не имело, а вот наличие у недруга красавицы-супруги позволило сыграть в игру с живыми ставками. «Обезличенное» название по задумке Пола Кампфа символизирует отважный дух предков с Пуэрто-Рико; по факту же кинолента частная, в основной части хронометража камерная, наполненная диалогами и грозными гримасами. Фишбёрн на всю катушку задействует природную харизму: его Кальвин опасен и страшен, при этом остаётся человеком, а не монстром. Никому не надо объяснять, как сложно принять преждевременную кончину, и насколько крепко она способна завладеть разумом. Начальник тюрьмы омерзителен в превышении должностных полномочий, но стоит спросить себя, а сумел бы ты удержаться от соблазна уничтожить типа, что сломал тебе жизнь? Режиссёр и сам оказался перед искушением оправдать любой поступок Кальвина желанием отомстить, но всё-таки устоял и предоставил возможность зрителю выбрать правого в застарелом конфликте. Другое дело, что Хуан Пабло Раба в роли Бёрка смотрится воришкой соседского велосипеда против матёрого грабителя поездов. Это даже не случай удава и кролика, а скорее, немецкого дога и доберман-пинчера. Никакое «отбеливание» Бёрка посредством сцен праведного образа жизни после тюремного срока не спасает, пока на уме вертится фраза «за кем сила, тот и прав». Эта истина аморальна, но в предлагаемых обстоятельствах грешны оба. Если с расстановкой сил Кампф напортачил, то задумка с временными пластами себя оправдала. Фильм открывается сценой с постаревшим и одиноким Даниэлем Кальвином. Двадцать лет он переживает роковые события, и не выглядит победителем смертельной схватки. Вопрос о цене мести встаёт сам собой, и ответа на него режиссёр не находит. Поступки надзирателя воспринимаются как инстинктивные действия, затем на смену приходит аналитически выстроенный план, а ещё чуть позже – изумлённая гримаса при виде тюремного бунта. Кампф раздувает проблему рядового зэка и его отношений с начальником до общенационального масштаба, для чего вводит в сюжет губернатора, но этим лишь запутывается. Неуклюжие отсылки к «Зелёной миле» и «Филадельфии» не добавляют «Арестанту no name» эмоциональных красок, потому как на выходе – всё то же столкновение двух конкретных людей по одному конкретному вопросу. Невольно Кампф разоблачает сам себя, когда раскручивает тему отмену смертной казни, а Кальвин у него в то же время вешает одного несчастного за другим. Режиссёр будто боится самого понятия «власть», придаёт ему заведомо негативную окраску, и при этом никак не намекает, что некоторые заключенные сидят незаслуженно. Ради чего борьба в таком случае? Фильму не хватает опоры на реальные события, чем могла похвастать лента «Испытание огнём». Там также была угроза смертной казни, велась реальная борьба за её отмену, плюс сиделец вызывал симпатию за счет сложности и выпуклости характера. Дилан Бёрк же подобен шахматному слону, которого гоняет по доске чужой ферзь. Погоня эта бесконечно длиться не может, и если стороны не сойдутся на ничьей, то закономерный перевес будет у гроссмейстера, то есть у Фишбёрна. Пол Кампф не прогадал, когда поставил на пробивную мощь актёра. По давней театральной традиции Лоуренс завораживает публику способностью вызывать ненависть и сочувствие в одном и том же эпизоде, а причина в том, что жертва не перестаёт быть охотником по натуре. Специфического чутья, что приходит с годами, и не хватило малоопытному постановщику, но коль скоро у него впереди ещё вся карьера, то и с «Арестанта» спрос не запредельной строгости. Добротная тюремная драма способна разнообразить вечерок, а заодно и напомнить о драматических талантах актёра, плотно вжившегося в шкуру преступного короля из трилогии «Джон Уик».