Рецензия на фильм Злое от Евгений Нефёдов

В принципе, Джеймс Ван старается не замыкаться на определённой тематике. И если, скажем, «Смертный приговор» /2007/ не вызвал особого энтузиазма, то «Форсаж 7» /2015/ предсказуемо стал суперхитом. Ещё более громким событием оказались подвиги Аквамена, притом что изначально, что уж скрывать, терзали сомнения на предмет того, сможет ли владыка подводного царства сражаться за любовь публики на равных с Бэтменом и Суперменом. И тем не менее личность одарённого кинематографиста, родившегося в Малайзии, однако росшего, начиная с семилетнего возраста, в Австралии, по-прежнему ассоциируется прежде всего с фильмами ужасов. Джеймс – один из всё-таки немногих режиссёров, замечательно чувствующих природу хоррора, отлично знающих наработанные традиции и умело воздействующих на потаённые человеческие эмоции. Он не допускает перекосов в использовании выразительных средств, грамотно сочетая визуальные эффекты, сложный пластический грим и старые добрые (условно говоря, хичкоковские) приёмы нагнетания саспенса. А главное, помнит, что истинные страхи гнездятся глубоко в подсознании – что без учёта законов психологии здесь точно не обойтись. «Злое» лишний раз подтвердило, что Вана вполне можно отнести к самобытным творцам (масштаба Дэвида Кроненберга, Уэса Крэйвена, Джона Карпентера), которые, даже оставаясь в рамках популярного жанра, создают подлинно авторские произведения. Он вряд ли посмеет претендовать на признание эстетов подобно француженке Жюлии Дюкорно, накануне снискавшей с причудливым «Титаном» /2021/ триумф на престижнейшем международном кинофестивале в Каннах, однако тоже позволяет себе смелые художественные эксперименты. Это просматривалось уже в полнометражном дебюте «Пила: Игра на выживание» /2004/, ознаменовавшем явление маньяка нового типа – моралиста и интеллектуала, не дававшего волю садистским наклонностям, а преподносившего обывателям ценные, хотя и жестокие, уроки о том, что в жизни по-настоящему значимо. В новой постановке Джеймс уделяет внимание другому аспекту, идя на сознательный риск нарваться на непонимание широкой аудитории. По-видимому, далёкие от рекордных кассовые сборы (1) как раз связаны с тем, что добрых две трети повествования создатели намеренно не проясняют до конца, в каком именно ключе следует воспринимать фабульные перипетии. Это действительно существенно! В своё время Квентин Тарантино рассуждал в интервью, что одним из немногих фильмов, который смотрел с эмоциональной вовлечённостью, теряясь в догадках (вплоть до заключительных двадцати минут) относительно того, что происходит на экране, была криминальная драма «Стукач» /1962/ с Жаном-Полем Бельмондо. И надо обладать уникальным талантом Жана-Пьера Мельвиля, чтобы добиться такого эффекта, поскольку в большинстве случаев нежелание (чаще – неумение) задать с самого начала чёткие правила игры вызывает резкое отторжение зрителя, волей-неволей ослабляющего внимание, принимающегося бороться со скукой и нередко – прерывающего сеанс. Вот и Джеймс Ван (кстати, участвовавший в сочинении оригинальной истории, но сценарий в итоге написала Акела Купер) откровенно испытывает наше терпение, заставляя сомневаться в том, что же, собственно, творится. Преступления подаются как непреложный факт, но… какова природа видений, посещающих несчастную Мэдисон Митчелл? Женщина обладает телепатическим даром, как предполагает её сводная сестра Сидни Лейк? Или нет никакого таинственного душегуба, напоминающего, как ехидно замечает детектив Регина Мосс, урода-верзилу Слота из старой детской комедии «Балбесы» /1985/? Но с кем тогда схлестнулся детектив Кекоа Шоу – за кем гнался, рискуя собой?.. Словом, вопросы множатся с пугающей скоростью, и даже виртуозная (виртуозная, но, что ни говори, не мельвилевского уровня) режиссура грозит не спасти от угасания интереса. Однако ровно в тот момент, когда тайна урождённой Эмили Мэй перестаёт быть таковой, всё становится на свои места – и с готовностью прощаешь авторам желание приберечь разгадку вплоть до предфинального поворотного пункта. Ван, кстати, с самого начала оставлял подсказки – подсказки настолько тонкие и малозаметные (например, трофей, затем послуживший орудием зверских убийств), что на них никто не обратил внимания. Теперь-то предшествовавшие события получают исчерпывающее объяснение, а за дальнейшим развитием сюжета следишь неотрывно, вжавшись в спинку кресла. Шалостям открыто заявляющего о себе Гэбриела сперва в тюремной камере, затем – в полицейском участке, где монстр учиняет разгром почище терминатора (в классическом боевике Джеймса Кэмерона), окружающие люди, кажется, ничего противопоставить не в состоянии… Только и остаётся надежда, что на внутреннюю силу главной героини! Вряд ли кто-то примет за чистую монету озвученный в «Злом» фантастический допуск – всерьёз поверит в возможность возникновения такой разновидности тератомы (несколько вольно трактуемый медицинский термин образован от греческих слов «τέρατος» и «-ομα», то есть ‘чудовище’ и ‘опухоль’). Как и в упомянутой работе Дюкорно, кроненберговские мотивы слышатся в постановке Вана всё настойчивее, особенно под занавес, что, кстати, дополнительно усиливают отсылки к «эпохе VHS» – видеокассеты с записями, сделанными в клинике и в доме приёмных родителей юной Мэдди. Это как если б врачи-близнецы Беверли и Эллиот Мэнтлы оказались «связанными насмерть» не ментально (как в одноимённой экранизации книги Бари Вуд), а телесно, что спровоцировало бы мерзкие трансформации организма, в показе чего Дэвиду по сей день мало равных. Слова хирургов про «раковую опухоль», которую необходимо вырезать, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля, приобретают неожиданный смысл. Вместе с тем пугает не столько личина чудовища, наконец-то явленная миру, и даже не причудливо изменившийся облик жертвы, включая неестественно вывернутые конечности. Страшнее всего – перспектива стать послушным орудием или игрушкой в чьих-то руках. Забавно, что режиссёр выступил – в социальной сети Facebook, в октябре 2019-го года – со специальным заявлением, пояснив, что оригинальное название готовящегося фильма ужасов не имеет никакого отношения к его графическому роману «Злобный человек» (Malignant Man), опубликованному издательством Boom! Studios в 2011-м. На поверку речь о супергероях с суперзлодеями и вправду не идёт. Мэдисон – обычная женщина, до поры до времени не подозревающая, что превратилась в ходячую марионетку, управляемую незримым кукловодом. И, между прочим, Гэбриел мог не пробудиться, не имей благоверный Дерек привычки распускать руки… А значит, исход битвы зависит исключительно от того, кто в конечном итоге возьмёт под контроль работу мозга и всей центральной нервной системы – чья воля окажется сильнее. Иного не дано! Финал вроде бы должен произвести успокаивающее воздействие, но… монстр всё же не ликвидирован – всего-навсего заточён в абстрактную тюрьму. Вполне вероятно, что «Злое» постепенно соберёт армию преданных почитателей – и послужит основой для ещё одной яркой медиафраншизы, запущенной с лёгкой руки Джеймса Вана. _______ 1 – Порядка $30,3 млн. (на текущий момент) при производственном бюджете $40 млн., хотя в премьерный уикенд ленте удалось потеснить «Кэндимена» /2021/ Ниа ДаКосты, заняв в национальном чарте третье место.