Рецензия на фильм ДНК от Евгений Нефёдов

Майвенн Ле Беско (нередко предпочитает фигурировать в титрах просто как Майвенн) полна загадок. Она очень рано пришла в кинематограф – разумеется, под влиянием своей мамы Катрин Бельходжа (актрисы, а также журналистки и режиссёра), о чьих не всегда приятных методах воспитания дочь позже поведала публике. Как бы то ни было, начинающая артистка потрясающе быстро (1) зарекомендовала себя в кинематографической среде – и к моменту знакомства с Люком Бессоном обладала надёжной репутацией в профессиональных кругах, заслуженно считалась «восходящей звездой». Майвенн впоследствии уверяла, что их отношения, переросшие в роман и брак, косвенно послужили источником вдохновения для истории наёмного убийцы Леона и девочки по имени Матильда. Вероятно, так и есть, но здесь интереснее другое. Ле Беско приняла решение прервать карьеру ради супружества, рискуя навсегда остаться в памяти зрителей музой мастера, увековечившего дражайшую половину в образе экстравагантной Дивы Плавалагуны. Однако роман мужа с «пятым элементом» Миллой Йовович, приведший к разводу (оформлен в 1997-м), развязал женщине руки и в творческом плане. Вскоре во Франции, а затем и в других странах узнали об иных талантах знаменитости. В первую очередь – о бесспорном режиссёрском даровании. Включение нового фильма в конкурс престижнейшего Каннского международного кинофестиваля, куда бессоновские картины и вовсе не попадали, можно смело считать официальным признанием со стороны маститых коллег. (К сожалению, введение карантинных мер привело к отмене МКФ, и премьера состоялась уже в сентябре, в рамках другого киносмотра – в Довиле.) Да и то обстоятельство, что «ДНК» прошла в национальном кинопрокате очень скромно (в отличие от двух предыдущих постановок Ле Беско, особенно криминально-социальной драмы «Полисс» /2011/), сумев завлечь в кинотеатры лишь несколько десятков тысяч человек, вряд ли сильно расстроило создателей. И для самой Майвенн, и для соавтора по написанию сценария проект был чрезвычайно дорог в личном отношении, послужив поводом поделиться с миром горечью потери любимого человека. Матьё Деми, простившийся с папой Жаком ещё в 1990-м году, накануне пережил кончину матери Аньес Варда (между прочим, оставившей напоследок замечательное творческое завещание в виде документальной ленты «Варда глазами Аньес» /2019/). Неравнодушному зрителю, право, непросто сдержать навёртывающиеся на глаза слёзы, особенно в первой половине повествования, когда внезапно умирает Эмир Феллах, в последнее время страдавший от провалов в памяти и находившийся в приюте для стариков, под надзором медсестёр. Это не тот случай, когда индивид под конец жизни остался в полном одиночестве. Напротив, дедушку искренне любят все, начиная с несколько безалаберного правнука – музыканта и любителя «травки». Дедушку любят, пусть любят по-своему, но… найти общий язык друг с другом родственникам оказывается куда как сложнее. По первому, внешнему слою «ДНК» является произведением о проблемах семьи, находящейся в состоянии разлада, а то и, как кажется в некоторые моменты, на грани окончательного распада. Грустное, хотя и не ставшее таким уж сюрпризом, событие обострило давние противоречия – и дало повод припомнить взаимные старые обиды. Подчас и не разберёшься, насколько искренне каждый из них отстаивает интересы покойного – пытается сделать всё, чтобы обряд прошёл в строгом соответствии с воззрениями Эмира. И ещё можно понять, когда спор ведётся о чём-то серьёзном – например, проводить ли траурную церемонию в соответствии с традициями ислама. С одной стороны дед, будучи убеждённым коммунистом, придерживался атеистических взглядов, относился к религии как таковой если не враждебно, то скептически, однако с другой – незадолго до ухода в иной мир неожиданно проявил интерес к кораническому вероучению. Тут хоть есть о чём полемизировать. Но наблюдать за мелочными препирательствами членов фамилии о материале, из которого будет сколочен гроб, о цвете ткани, используемой для внутренней обивки, и т.д., стыдно. Кто-то таким образом проявляет нрав, кто-то не желает влезать в «лишние» траты (мол, незачем раскошеливаться на дорогое дерево, раз уж выбрали кремацию), а кое-кому – неудобно открыто заявить, что есть дела поважнее предстоящих похорон. И всё-таки возникшая ситуация позволяет вскрыть и нечто иное, не менее существенное. Неже, вообще говоря, давно не покидала мысль разобраться в своём происхождении – установить, выходцами из каких частей света являлись далёкие предки. Женщина заказывает услугу по проведению генеалогического ДНК-теста, отправляет по почте образец – и знакомится с результатами не без удивления. Полученная информация повергает героиню в раздумья, тем более что отец, с которым она давно в ссоре, отказывается пройти идентичную процедуру. Вместе с тем Неже понимает, что для человека несравненно важнее не генетическая, а культурная принадлежность. Дедушка в своё время прибыл из колонии в метрополию – и внёс колоссальный вклад в борьбу за права мигрантов. Вместе с тем сам – считал себя именно французом и делал всё, чтобы ничем не выделяться среди соотечественников, гордящихся достижениями Пятой республики. Во внучке же неожиданно проснулся голос исторической Родины, с тех пор обретшей независимость. И чем глубже она знакомится с Магрибом, чем настойчивее изучает арабские обычаи, искусство, быт, тем сильнее укрепляется в намерении прильнуть к истокам. Решение подать заявление на алжирское гражданство – действительно серьёзный шаг, вовсе не блажь. Проблема в том, что и поиски собственной идентичности оборачиваются очередным поводом для разногласий с близкими. Прямо-таки напрашивается предположение, что Майвенн Ле Беско попросила Фанни Ардан придать своему персонажу черты её, Майвенн, властной матери. Едва ли не ключевым фрагментом становится напряжённый разговор Неже с Каролиной, с изумлением слышащей, что по-прежнему пугает (как пугала ещё в детстве) дочь. В ответ умудрённая женщина резонно замечает, что всегда считала главным личным достоинством умение не сдаваться, не сникать под ударами судьбы – идти вперёд и достигать поставленных целей, невзирая ни на какие преграды. И вправе была ожидать подобной твёрдости характера от наследницы… Но сложность не только для самой Ле Беско или представителей всего её поколения, но и для многих, очень многих современников заключается даже не в неспособности добиваться нужных результатов, а в отсутствии чётких устремлений, в тотальной растерянности, в непонимании смысла своего пребывания на Земле. Старый Феллах на фоне, говоря словами Михаила Лермонтова, «нынешнего племени» выглядел настоящим титаном человеческого духа, поскольку отдавал всего себя без остатка служению обществу, борьбе с существующей социальной несправедливостью и неустанному поиску истины. Вот те «гены», о которых нужно помнить! Фильм завершается живописными кадрами по-восточному яркой и пёстрой картины портового города Алжира, куда приплыла Неже. Удастся ли ей, вернувшись к истокам, обрести себя? Ответ на этот вопрос далеко не очевиден. _______ 1 – Едва ли не самой яркой ранней работой стала роль героини Изабель Аджани (Элиан) в детстве – в криминальной драме «Убийственное лето» /1983/ Жана Беккера.