Рецензия на фильм Один на один от Kickingrussian

Дебютный фантастический инди-хоррор "Один на один" режиссера и сценариста Филлипа Г. Кэрролла мл. исследует особенности романтической химии медового месяца при помощи экранной пары, оказавшейся в условиях полной изоляции, и предлагает зрителям некоторое количество изящных решений относительно темы токсичных отношений в паре. Постановщик продолжает на очень скромном бюджете модифицировать концепты "Сияния" Стэнли Кубрика и "Медового месяца" Ли Джаньяк, объединяя их в общий нарратив и добиваясь эффекта хорошо спланированной непредсказуемости в третьем акте. Центральные персонажи, Джим Шубин (сериал "Фосси/Вердон") и фактическая супруга постановщика Хлоя Кэрролл, попадают в идеальный романтический шторм и оказываются в центре эксперимента, где для них все идет не так, как хотелось бы. Режиссеру во многом в этой работе интересны именно трансформации гендерных моментов и он с удовольствием иллюстрирует как героиня Кэрролл стремится обозначить личные границы и найти факты лжи со стороны супруга, которого она знает чересчур близко. Сомнения молодой женщины относительно ее мужа, которого, как ей кажется она любит даже слишком безумно, исследуются Кэрроллом с точки зрения открытия темных сторон супругов и их отношения к беременности, протекающей благодаря превратностям сюжета подозрительно быстро. С одной стороны, в камерном противостоянии оказывается мужское эго персонажа Шубина, одержимого воспроизводством и разыгрывающего из себя ортодоксального главу семьи, который принимает множество решений и мучается от неврозов. На другом, женском, полюсе все не менее нестабильно, потому что протагонистка будет испытывать на себе и своем теле все странности жестокого брака, сомневаясь и испытывая целый комплекс сензитивных разочарований. Безусловно, Кэрроллу нравится запускать этот бег своих подопытных по лабиринту отношений, нравятся организовывать игры в мужа и жену, впрочем, как и нравится пропагандировать горькие и проверенные временем истины о том, что любовь все-таки больше основана на химии и желании воспроизводства. Браки совершаются на небесах, но благодаря таким испытателям чувств как Кэрролл они начинают приобретать зловещие багровые тона, дурнеть, слышать голоса и сеять повсюду паранойю относительно происходящего. Поэтому "Один на один" очень напоминает продукт, который подобно смеси в бутылке присыпали сахаром, залили опьяняющим любовным зельем и добавили для антуража футуристической атмосферы, где удобство проживания сочетается с продуманной стерильностью и возможностью вести круглые сутки онлайн-наблюдение. Кэрролл открывает "Один на один" краткой ремаркой и одновременно создает необходимую долю интриги: молодой вдовец Том (Джим Шубин) держит в руках портрет со своей женой Ив (Хлоя Кэрролл) и сообщает со слезами на глазах о том, что она покончила с собой в день свадьбы. После этого автор отматывает историю назад и на фоне плавающих в кадре зеркальных панорам крупного города, прозрачно намекающих на то, что в фильме придется столкнуться с человеческими копиями, рассказывает об исследовательском проекте "Миллениум", в котором Ив предлагает участвовать Тому. Для участия приглашаются семейные пары и через 30 дней они получают на руки чек на 50 000 долларов. Для предприимчивой героини Кэрролл, которая занимается иллюстрированием печатных изданий и не имеет гражданства, "Миллениум" рассматривается в первую очередь как возможность укрепить финансовое состояние пары, которая откладывает официальную регистрацию по причине отсутствия денег. Молодой писатель Том понимает, что всего за месяц они смогут заработать не только сумму, которая зафиксирует его отношения с возлюбленной, но и поможет закончить его первый крупный роман. Тем не менее, до входа в офис "Миллениума" персонаж Шубина делает предложение своей избраннице и достает из кармана кольцо. Внешне Кэрролл представляет все как заманчивую авантюру, где легкий гонорар за участие просто обязан захлопнуть мышеловку для главных героев и наказать их за попытку белой лжи руководителю проекта (Франсуа Чау, "Хищные птицы: Потрясающая история Харли Квинн", сериал "Частный детектив Магнум"). Внешне герой Чау выглядит как врач-идеалист, ученый, которого интересуют вопросы угасания чувств после медового месяца и способы эмоционального поддержания состояния влюбленности, однако это не мешает ему предсказывать скорый распад союза Тома и Ив, совравших ему, что они уже месяц как женаты. Далее Кэрролл дает еще одну характерную жанровую подсказку и при помощи фотографии на полке поясняет, что доктор потерял любимую супругу и до сих пор очень остро это переживает. Так главные герои узнают, что главной целью "Миллениума" является проверка чувств на прочность в условиях полной изоляции внутри комфортного и оснащенного всем необходимым "умного дома", где всю информацию о происходящем фиксируют камеры наблюдения, а о собственных переживаниях всегда можно поговорить при помощи специальных передатчиков с голограммой-медиатором (Тара Вествуд, "Проклятие", сериал "Город на холме"). Идиллия, в которой оказываются характеры Шубина и Кэрролл, спустя некоторое время начинает шаг за шагом разрушаться и здесь не обходится без вмешательства и экспериментов с сознанием. Отчасти постановочные ходы "Один на один" Филлипа Г. Кэрролла становятся похожи на движение в сторону еще одного эпизода сериала "Черное зеркало", отчасти на клаустрофобный триллер о насквозь фальшивом муже-абьюзере, но благодаря искусному нарративу фильм превращается в историю эксперимента. Героиня Хлои Кэрролл благодаря мужу-постановщику продирается через целую гамму сложносочиненных эмоций и падает в панический ад настоящей нелюбви. Актриса активно воссоздает ужасающий и местами даже слишком узнаваемый мир, где мужчины по-прежнему доминируют несмотря ни на что и находятся в постоянном ожидании того, что представительницы прекрасного пола будут по малейшему щелчку пальцев удовлетворять их физиологические и эмоциональные потребности. Режиссер делает основную ставку на раскрытие вопросов, связанных с трудностями брака как союза двух разных, но любящих людей, которые вынуждены идти на компромиссы и искать понимания, особенно это ярко проявляется в виде визуальной метафоры в кабинете доктора в первом акте, где внутри аквариума порхают две прекрасные бабочки. Благодаря нарастающей динамике Кэрролл показывает целую галерею традиционных ошибок супругов, которые нельзя остановить никаким стоп-словом, и зрители получают и сцены, где поднимаются вопросы взаимного доверия, и разницу в ожиданиях от совместного проживания, когда вроде бы вместе и навсегда, и, самое главное, эмоциональной неуравновешенности, которая по традиции выплескивается наружу в виде физического насилия. В некоторых моментах градус режиссерской работы становится по-настоящему душераздирающим и по-настоящему больно становиться свидетелем падения двух людей, которые так любили друг друга еще две недели назад. При этом умение Кэрролла работать на стыке разных жанров позволяет двигаться от испорченной лав стори в направлении претендующего на сложность психологического триллера, где при помощи многочисленных хоррор-сцен проводится мысль о том, что неспособные договариваться и слышать супруги обречены на токсичный виток в отношениях. Очевидно, что выступление Джима Шубина в нескольких психологических вариантах самого себя в одном теле требует смелости и тщательной работы с нюансами представления, где начинают очень скоро превалировать животные черты мужа-собственника и традиционного домостроевца, требующего от жены подчинения и рассматривающего ее как самку, способную выносить его будущего ребенка. В определенном смысле "Один на один" Кэрролла напоминает оголенный провод, который искрит и показывает на максимально близком расстоянии все ужасы распада близости, когда происходит подмена душ, а не тел. В некоторых моментах ленты постановщик уходит в сатирическое изображение происходящего и показывает как Ив, надевшую на себя минимум одежды, в виде "подарка" для Тома на Рождество, так и традиции семейных ужинов, где принято говорить о том, как прошел день. Безусловно, одержимость персонажа Шубина своим потомством и его манипуляции с проколотыми контрацептивами окончательно проясняются для зрителей и его партнерши во время третьего акта. Но писатель, постоянно жалующийся на творческий кризис и исписывающий несколько страниц в блокноте возможными детскими именами действительно не является тем, за кого он себя старается выдать. То, что Кэрролл выдает за галлюцинации протагонистки, позднее начинает воплощаться в реальности и многочисленные акценты на хищной сексуальности Тома отчасти дают ответ на то, почему утопический "медовый месяц" обречен на фиаско и будет толкать Ив к кровавому эскапизму. Режиссерская интерпретация позволяет проекту в какой-то момент стать фильмом о домашнем вторжении, где главное зло под личиной героя Шубина постоянно мимикрирует и стремится к адаптации под требования своей партнерши. Однако настоящий сюрприз окончательно будет развернут в третьем акте, когда благожелательный профессор сорвет с себя маску и предстанет настоящим монстром, саркастичным вариантом Пигмалиона, пытающегося одушевить тело своей мертвой Галатеи. Ненависть и страх, царящие внутри комфортабельной обстановки, смешиваются с натурализмом совокуплений, когда любовь Тома начинает приобретать все черты параноидальной зависимости. Вопросы физического влечения Кэрролла волнуют ровно настолько, чтобы правильно развернуть очевидную мысль о том, существует ли настоящий брак без секса или важнее все-таки организация коммуникации, возможность обо все поговорить с любимым, губы которого и поцелуи почему-то стали такими чужими и искусственными. Поэтому "Один на один" становится отражением идеализма постановщика, исследующего вопрос о вечности любви между двумя и пытающегося клонировать моменты счастья при помощи жестких и сверхъестественных изысканий. В любом случае провокация Кэрролла позволяет при помощи финальной сцены задуматься о том, кем действительно является человек, который спит с вами рядом.