Рецензия на фильм Лига справедливости Зака Снайдера от Алексей Абросимов

Эпопея с режиссёрской версией «Лиги справедливости» сама по себе весьма увлекательна и достойна экранизации. Тут вам и драма, и эмоции, и накал страстей, и сплоченность фанатов, и счастливый финал. Но всё-таки, несмотря ни на что, «Снайдеркат» добрался до благодарных поклонников. И, как это зачастую бывает, вызвал нешуточные споры, разделив человечество на три неравных части: одни считают фильм несомненным шедевром, другие яростно плюются, третьи держат тактичный нейтралитет. У каждой стороны на то имеются веские, как им кажется, доводы. Чаще всего фильму инкриминируют продолжительный хронометраж и «квадратное» соотношение сторон, реже — непосредственно содержание, включая переизбыток «слоу-мо». Жалобы на продолжительность не слишком состоятельны применительно к режиссёрской версии, создаваемой по принципу «впихнуть максимально много». К соотношению сторон тоже быстро привыкаешь, тем более полезная область по сравнению с обычным даже чуть больше (если, конечно, сосредоточиться на происходящем на экране, а не отвлекаться на полосы по бокам). С содержанием же несколько сложнее: если часть сцен кажется ненужными и легко выбрасываемыми ради уменьшения продолжительности, то к другим вопросы по части логики. К примеру, зачем террористы-смертники используют таймер на бомбе, если никто из них не собирается уходить — можно же сразу взять и взорвать? Визуализация пересказа Чудо-женщиной пятитысячелетней легенды о визите Дарксайда вызывает ряд вопросов, большая часть которых касается Уравнения Антижизни. Потеря интереса к судьбе «Материнских кубов» не столь критична, ведь они всего лишь один из инструментов при порабощении миров. Но идеальных фильмов не существует и к любому, в принципе, можно придраться и найти несоответствия. Вопрос в другом — существенны ли имеющиеся изъяны и сможет ли удовольствие от повествования перекрыть недостатки? Поклонники Зака Снайдера и вселенной DC в большинстве своем ответят утвердительно, но на то они и поклонники. Остальные же не будут столь категоричны, но сколько их всего в процентном соотношении? И в чём конкретно зарыто яблоко раздора? Комиксы и, следовательно, кинокомиксы — это весьма обширное явление, но в массовом сознании они прежде всего ассоциируются с супергероикой. Которую, в свою очередь, культурологи называют современной мифологией. Найт М. Шьямалан на основе данного сравнения даже создал собственную трилогию — «Неуязвимый», «Сплит» и «Стекло». Но чем дальше, тем больше в супергероике «современного» и всё меньше «мифологии». В качестве наглядного примера можно вспомнить шутку, ходившую во время рекламной кампании «Лиги справедливости» (первой): «Мстители» — история о людях, которые пытаются быть богами, а «Лига справедливости» — история о богах, которые пытаются быть людьми». Определённая доля правды в этом высказывании имеется. Пытаясь идти в ногу со временем и перенимая актуальные художественные приёмы, киновселенная Marvel обращается к своему зрителю на его языке. «Мстители» словно говорят с экрана: «Ты можешь быть таким же… если повезёт, конечно». Практически каждый член команды — получил свои способности рандомным путём. Любого может укусить радиоактивный паук, каждый может залезть в высокотехнологичную броню и стать Железным человеком, у всех есть шанс подвергнуться гамма-излучению или действию волшебных артефактов. Даже молот Тора — и тот может поднять достойнейший. А это значит, что зритель во всём своём многообразии — потенциальный «мститель». Такое вот потакание низменным инстинктам и идентификации. С «Лигой справедливости» ситуация несколько иная. Стать Бэтменом, в теории, тоже может обычный человек, равно как и Флэшем с Киборгом (сложись так обстоятельства и окажись под рукой могучая непреодолимая сила). А вот с атлантом, амазонкой, инопланетянином-криптонцем такой подход не прокатит. Ими можно только родиться. В этом плане «Лига» значительно занимает уровень ассоциирования зрителя с персонажами. И есть мнение, что не данный подход обусловлен принципиально иными культурным базисом и методами повествования. Термин «супергерой» происходит от прибавления приставки «супер» к слову «герой». Обособление необходимо, чтобы не путать обычных, устоявшихся героев (литературных персонажей или людей выдающихся поступков) от новообразованного архетипа. Но история циклична и за пару тысяч лет круг замкнулся, вернувшись к, по сути, античному (и изначальному) значению слова «герой». Ведь у древних греков так назывались не абы кто, а полубоги, рождённые от союза смертного и бога (эталонный образчик — Геркулес). Ничего не напоминает? И есть мнение, что Зак Снайдер в своём видении вселенной DC, тяготеет вовсе не к приписываемым ему христианским мотивам, а именно что к древнегреческой мифологии и античному эпосу. Речь идёт не о конкретной адаптации каких-то определённых мифов, а о более глобальном: манере повествования, затронутых темах, стилистике. Ведь пафос, в избытке которого режиссёра часто обвиняют, необходим для подобного повествования, так как является частью эпоса. Той же цели служит «слоу-мо» — не растянуть хронометраж, а придать величия визуалу, позволить зрителям насладиться эпичными ракурсами, кадрами, атлетической фигуре Джейсона Момоа на фоне бушующего моря, в конце концов. Всё подчинено одной цели — достичь гармонии между формой и содержанием. Надо ещё спасибо сказать, что персонажи не общаются шестистопным дактилем. Античная литература сильно отличается от современной драматургии, поэтому не удивительно, что творение Снайдера тоже выбивается из привычного ряда популярных у поколения «Ютьюба», привыкшего к клиповому мышлению. Здешние герои, мало того, что не стремятся найти точки соприкосновения, так ещё и ведут себя как самые настоящие полубоги. Аквамен, к примеру, аки форменное языческое божество заботится о жителях небольшого прибрежного городка, спасая их от голода в суровые и трудные времена. Неудивительно, что его боготворят и буквально воспевают — и именно для подчёркивания этого нюанса необходима сцена с поющими жителями и девушкой со свитером. Также «Лига справедливости Зака Снайдера» закрывает арку Супермена в авторский триптих «Рождение героя», «Смерть героя» и «Воскрешение героя», что тоже вполне соответствует античным легендам о полубогах-героях. Фильм одновременно должен был стать концом одной трилогии и началом другой, в которой уже люди бросают вызов богам. Тут как раз христианские мотивы со свержением языческих богов и прочими самопожертвованиями пришлись бы кстати. Но, увы, не судьба. Несомненно, кино получилось не без огрехов. Но наличие спорных моментов, логических просчетов и неоднозначных сцен усугубляет фундаментальное стремление автора сотворить олдскульный эпос. Не тот, где фантастические элементы задвигаются на задний план, драма разбавляется шутейками, а градус пафоса достигается CGI-баталиями да проникновенными речами под оркестровую музыку, нет. Здесь пафос — плоть от плоти повествования, он вплетён в каждый кадр, в каждую секунду, в каждого персонажа и его предысторию. Поэтому местные боги могут общаться как люди — им нет нужды доказывать что-то примитивными средствами. И вопрос тут не в том, работает ли подход Снайдера или нет (ибо он работает, как показывает восторженная реакция поклонников), тут важнее другое: готов ли зритель принять отличную от привычной манеру повествования и довериться ей или нет.