Рецензия на фильм Новый порядок от Евгений Нефёдов

«Машина времени» /1895/ Герберта Уэллса является не просто золотой классикой научной фантастики или даже произведением, с которым ассоциируется становление жанра как такового (во всяком случае – направления, посвящённого перемещениям в будущее и/или прошлое). Увиденная Путешественником в 802701-м году картина «идеального» сосуществования морлоков и элоев прочитывалась злой сатирой на современное автору общественное устройство. И больше! Писатель с искренней болью, будучи убеждённым гуманистом, обращался к читателям с предупреждением о чуть ли не главной опасности, таящейся в самой природе человека. Сформировавшиеся в грядущем «классы», один из которых ведёт праздный, гедонистический образ жизни, другой – загнан в катакомбы, но при этом периодически выбирается на поверхность, чтобы поохотиться на изнеженную двуногую дичь, олицетворяют две крайности людской натуры. И эти крайности, что называется, «обе хуже», поскольку в равной степени знаменуют откат представителей биологического вида Homo sapiens к примитивному животному состоянию… Многое ли изменилось за сто с лишним лет, миновавших с момента выхода замечательной книги из печати?! Мишель Франко реализовывает уэллсовскую метафору почти дословно, с поправкой на нынешние мексиканские реалии. Уже из пролога (в больницу экстренно поступают десятки, если не сотни, пациентов с ранениями) мы понимаем, что в стране воцарился хаос, грозящий горами трупов – в буквальном смысле. Но когда действие переносится на роскошную виллу, где вовсю идёт подготовка к свадебной церемонии (съезжаются состоятельные гости, брачующиеся пребывают в волнительном предвкушении, повара заканчивают приготовление блюд и т.д.), поначалу возникает ощущение, что всё это – где-то далеко. Праздничную суету нарушает лишь один досадный инцидент: без предупреждения приходит Роландо. Старик долго работал в семье, но восемь лет назад уволился, чтобы открыть собственный ресторан, а теперь – внезапно заявился со слёзной мольбой одолжить крупную сумму денег (двести тысяч песо). Конечно, причина уважительная (требуется безотлагательная операция по замене сердечного клапана супруге Элизе, которую из-за беспорядков пришлось перевезти в частную клинику), но тем не мене… Сеньора (мать невесты) пытается откупиться, собрав только тридцать пять тысяч, а жених – недвусмысленно даёт понять, что тот здесь лишний. И лишь Марианна обнаруживает искреннюю заботу – и даже решает немедленно ехать к несчастной женщине. Однако вскоре после её отбытия происходит нечто ужасное. Казалось бы, Мишель (1) следует в русле других неравнодушных художников сегодняшнего дня, анализирующих обостряющиеся межклассовые конфликты. В первую очередь напрашивается параллель с «Паразитами» /2019/ – и отнюдь не по той причине, что в число жертв затесалась кореянка, невесть как очутившаяся в Мексике. (Заметим в скобках, что лента Франко собрала в национальном кинопрокате порядка $1,4 млн., притом что постановка Пона Чжун Хо – почти в пять раз больше, заняв шестое место в сезоне.) Тамошняя специфика такова, что локальным столкновением (вроде проникновения фамилии нищебродов в семейное гнёздышко богачей) не обойтись. Антагонистические противоречия достигли такого накала, что вылились в крупномасштабные действия. И не просто в крупномасштабные – в заранее согласованные, тщательно спланированные. Злоумышленникам, пусть вооружённым, не удалось бы так легко проникнуть на огороженную территорию без сговора с главой охраны и прислугой. Это уже не голодный бунт черни, с остервенением разграбляющей и крушащей чужую собственность. Не погром, проводимый по расовому, этническому или религиозному признаку. Не акции гражданского неповиновения. Пресловутое «восстание масс» в XXI веке грозит произойти иначе, чем описывал процесс Хосе Ортега-и-Гассет. «Низы» методично и цинично (горничная по привычке крестится, слыша, как её хозяйку убили выстрелом в упор, но продолжает набивать сумки ценными вещами) истребляют представителей «верхов» – ну, прямо как морлоки, утаскивающие очередную партию аппетитных элоев. Мишелю Франко пришлось выслушать множество упрёков от соотечественников, которые уже в рекламном ролике, до премьеры, разглядели намерения творца потрафить-де носителям оскорбительных стереотипов о тех, кто находится за чертой бедности (не менее 27% населения в стране!), чуть ли не приложить руку к разжиганию социального расизма. Вот только подобные обвинения имели бы хоть какое-то обоснование, если б режиссёр-сценарист ограничился тем, что обрисовал в первой части повествования. Однако на поверку заявленный в заголовке Новый порядок устанавливается немного иным путём. Нынче уже мало кто помнит о так называемом перевороте Боргезе, а между тем Марио Моничелли, великий комедиограф и убеждённый коммунист, откликнулся на экстраординарное событие с исключительной оперативностью. Сатира «Хотим полковников» /1973/ представлялась тем смешнее, что экранные перипетии, сочившиеся запредельным абсурдом, мало чем отличались от того, что произошло в реальности. Но опять же одно дело Италия и совсем другое – Латинская Америка, которая имеет собственную богатую традицию установления фашистско-милитаристских диктатур. Вот и на сей раз, убеждён кинематографист, всё пойдёт по отработанной схеме: военные не только подавят беспорядки, но и быстро перехватят инициативу у «любителей». За первой волной насилия последует вторая, гораздо более длительная и продуманная. «Профессиональные» морлоки выловят чудом уцелевших элоев – и помимо того, что вытрясут из них оставшиеся деньги, дадут волю садистским наклонностям. А затем – аккуратно спрячут концы в воду. Максимум, на что приходится рассчитывать, – решение высокопоставленных офицеров пожертвовать некоторыми рядовыми исполнителями («пешками»). Потому-то Мишель Франко и констатирует: не хотим полковников! И генералов!.. Конечно, цель любой антиутопии – не предугадывание, не прогнозирование того, что нас ожидает (вскоре или же спустя века и тысячелетия), а предупреждение об опасности, существующей на текущий момент, а то и имеющей тенденцию к нарастанию. Со всем этим картина справляется – и потому может считаться достойным жанровым образчиком (что, к слову, подтвердил повышенный интерес, проявленный к фильму на Международном кинофестивале в Венеции). По завершении сеанса к режиссёру-сценаристу остаётся лишь один вопрос, не имеющий ничего общего с теми претензиями, что предъявили автору соотечественники. И на протяжении всего повествования, и особенно – в финале явственно проглядывает беспросветный, экзистенциальный пессимизм Франко, не верящего, что добро в человеке одержит верх над злом. Проявленное Марианной неравнодушие к судьбе тяжелобольной жены Роландо позволяет ей, как кажется поначалу, избежать участи прочих элитариев, приглашённых на свадьбу. Однако надежда на спасение оборачивается иллюзией – и молодой женщине придётся пройти через, пожалуй, ещё худшие страдания и унижения. И уж совсем безотрадной воспринимается развязка, когда казнят заведомо невиновных (мало того, действительно хороших) людей: таков торжественный ритуал становления Нового порядка. Никакой альтернативы! _______ 1 – Между прочим, писавший сценарий аж с 2014-го по 2017-й годы, да и средства на реализацию замысла удалось найти далеко не сразу.