Фильм В винном отражении (с русскими субтитрами)

Дуэль

Франция. На машине с включенными мигалками к ресторану подъезжает сотрудник полиции. Он достает табельное оружие, входит внутрь. Ресторатор (месье Фуке) говорит: уберите оружие, вы не в Марселе. Коп: это меры предосторожности. Это вы сообщили об ограблении? Фуке: я выразился фигурально. Обойдемся без оружия, у меня здесь не наркопритон. Затем он жалуется на засилье азиатов, которые могут себе позволить купить то, что не может француз, спрашивает полицейского: а где Жан? На пенсии со вчерашнего дня, теперь я вместо него. А что конкретно у вас произошло? Фуке показывает на сидящего за столиком клиента: этот китаец заказал бутылку за 20 тысяч евро, а теперь не хочет ее оплачивать. Он говорит, что вино испорчено. Полицейский интересуется, есть ли кто-нибудь в заведении, кто знает китайский, потом пытается заговорить с клиентом по-английски. Но тот сообщает, что утруждаться не стоит, он прекрасно владеет французским. Фуке возмущается: а мы с ним полчаса общались жестами! Пусть платит и убирается! На требование полицейского клиент спокойно говорит, что не намерен оплачивать заказ, поскольку вино испорчено. Фуке: это «Шамбертен Руссо» 1972 года. Что вы понимаете в вине? Его вкус нормальной, оно выдержанное. А почему вы не стали говорить по-французски? Клиент: потому что вы заговорили со мной по-английски. Фуке: о, господи! Этот китаец хитрит. Пусть платит и освобождает помещение. Клиент: я знаю это вино, я пил его дважды в жизни. «Шамбертен Руссо» 1972 года. Я экспортирую вина из Бургундии в Сингапур. И я не китаец, а малаец. Фуке: да без разницы! Ну, малаец. Это великая Бургундия, именно таким должно быть вино 40-летней выдержки. У меня было 12 бутылок, два ящика, которые я купил более 30 лет назад. Я помню каждую бутылку и каждого клиента, который его дегустировал. Исключено, что вино с пробкой. Клиент: я абсолютно с вами согласен, в нем нет запаха пробки. Но оно испорчено. Скажем, что оно оксидировано. Его вкус полностью неузнаваем, он не продержался жалкие три минуты в бокале. Это вода с уксусом!

Полицейский просит участников конфликта предъявить свои документы. Фуке возмущается: меня здесь каждая собака знает. Мой отец построил этот ресторан. Мэр – мой одноклассник, предыдущий мэр был моим кузеном. А вот его нужно проверять. Что вообще он делает во Франции? Сейчас каждый болван воображает, что разбирается в вине. Что он пил до этого? Саке, настойки на змеях? Клиент дает полицейскому свой паспорт и диплом «мастер вина»: это самый престижный в мире титул в области вина. Коп настаивает, что для составления протокола Фуке тоже обязан предъявить свой паспорт: и хотелось бы еще увидеть документ, доказывающий, что и вы эксперт в области вина.

Фуке приносит французский паспорт и специализированный журнал о вине, где была опубликована его статья о Шамбертенах. Полицейский ее просматривает: а в молодости вы были посимпатичнее. Потом он берет со стола бокал, нюхает его содержимое. Фуке: вы собираетесь прикончить бутылку и заплатить за китайца? Или вы мне тоже расскажете, что вы винный эксперт из Марселя? Вы что-нибудь пили кроме пастиса? Коп: именно так. Возможно, я не так много знаю, но даже мне понятно, что с вином что-то не то. Затем полицейский говорит, что может доставить обоих участников конфликта вместе с откупоренной бутылкой в участок. Они проведут несколько часов в холодных камерах, пока не прибудет сертифицированный сомелье, который получал награды на общепризнанных конкурсах: вот он-то мне и объяснит, как отличить хорошее вино от оксидированного, от вина «ну да, но оно не того» или «да, но оно стоит две тысячи евро». Вы предпочитаете такой расклад? Или останемся здесь, в этом уютном зале ресторана?

Полицейский озвучивает свой вариант разрешения спора: каждый из вас должен будет написать на листе бумаги страну, регион, место происхождения вина, сорт винограда, год сбора урожая, содержание алкоголя. Выигравший возвращает мне стоимость бутылки в сто евро, проигравший оплачивает вот эту открытую бутылку «Шамбертена». У вас будет только три минуты на весь тест.

Шеф-повар ресторана приходит в винную лавку: дайте мне бутылку вина из долины Роны. Продавщица интересуется: вам нравится сира? С каким блюдом вы его хотите подавать, с пряной едой? Нет, это вино будет выпито без еды. Продавщица: у нас есть прекрасная Бургундия. Шеф: нет, спасибо. Он просил бутылку Северной Роны, например, «Кот-Роти», бюджет сто евро. Это для месье Фуке? Нет, это для месье нового копа. Он сейчас у нас. Вино нужно для эксперимента. Долго объяснять… Мне очень интересно, чем это закончится. Для месье Фуке это вызов. Я бы даже назвал это дуэлью.

На кухне ресторана шеф наливает вино из бутылки в декантер, вращает сосуд, чтобы насытить вино кислородом, затем разливает по бокалам.

Винная дуэль между французским ресторатором и его азиатским клиентом начинается. Шеф, стоящий за спиной копа, тоже пробует вино, говорит: да, оно стоит этих денег. Участники дуэли оценивают вино по всем правилам искусства дегустации, записывают результаты. Отведенное время заканчивается. Полицейский забирает листки бумаги, после чего сравнивает результаты по пунктам, сверяясь с этикеткой бутылки.

Итак, мы начинаем. Франция, Франция. Это действительно Франция. Счет 1:1. Северная Рона, Северная Рона. Верно, это вино из Северной Роны. 2:2. Место происхождения: Кроз Эрмитаж против Кот-Роти. Коп обращается к клиенту: 3:2 в вашу пользу, это действительно Кроз Эрмитаж, а месье Фуке написал Кот-Роти. Вы оба верно определили сорт винограда: сира. Счет становится 4:3. Год урожая: 2001-й против 2004-го. Речь идет о 2001. И вот счет 4:4. Что касается содержания алкоголя…

У месье Фуке от волнения темнеет в глазах.

Полицейский покупает в цветочном магазине два контейнера с нарциссами в грунте. Затем он заходит в винную лавку, здоровается с продавщицей. Та интересуется: что вам предложить? У нас великолепная Бургундия, которая дорожает с каждым часом. Вам это будет интересно? Нет, честно говоря, я просто так зашел, я ничего не собираюсь покупать. Продавщица: а как себя чувствует месье Фуке? Коп: он умер. Да, к слову, он выиграл. В вине было 12,5% алкоголя, это был холодный год.

Корни

Грузия. Хвича приезжает в горную деревушку, где он родился.

Хвича идет к виноградникам, здоровается с отцом (Пето). Хвича срывает виноградину с лозы, пробует ее: почти созрел. Хорошее вино получится? Пето бурчит: попробуешь через три года. Нью-Йорк далеко. Хвича: Лос-Анджелес. Пето: да какая разница! Хвича: ладно, отец, не начинай снова. Я приехал из-за Георгия. Ему дали студенческую визу. Пето: да знаю, понял. Я старый, но не дурак. Георгий у меня жил, сказал, что ему понравилось. Хвича: в прошлом году он у меня жил, тоже сказал, что понравилось. У меня дела идут хорошо, отец, я могу оплатить любой университет. Ему образование нужно, пойми. Там лучше. В Лос-Анджелесе у меня огромный дом. Хвича показывает отцу фото на смартфоне. Пето: оказывается, мы князья, а я-то и не знал.

Хвича и Пето обходят виноградник. Хвича говорит про сына: пусть лучше будет под моим присмотром, а то у его матери нет времени. Живет в Тбилиси как разбойник. Пьет, курит! Что курит, что пьет – ты знаешь? Нет. Это такой возраст… Пето сердится: вино пьет! Мое! Я ему привожу в Тбилиси. Оно его плохим не сделает. Я сам с десяти лет курю. И что? Плохо выгляжу? А ты на кого похож? Посмотри на себя, Хвича! Что у тебя в руках, телефон? Связи нет. Горы! А ты с ним ходишь, хвастаешься. Срослись? Приехал и все разрушил. Три года тебя не было. Время плакать. Сегодня будет дождь. Главное, чтобы града не было. Столько труда вложено. Это первый урожай Георгия. Все лето он был со мной. Как он изменился, как возмужал! В отличие от тебя. Он должен гордиться своим трудом, собирать друзей и угощать их вином, которое сам сделал. Верно? Главное – не град. Хвича: откуда тут град? Пето: ты что, не здесь вырос? Нет человека, который не может забыть то, что не хочет помнить. Тебе было одиннадцать, а лозам – пять. Второй урожай. Град за три минуты все уничтожил. Только две грозди остались на все виноградники. Остальное за два дня сгнило. Я плакал два раза в жизни. В этом сила природы. Она должна наполнять ягоду сладостью, а человек – в срок раздавить. Хвича: а во второй раз, когда ты плакал? Пето: сегодня.

Возвращаясь домой с виноградников, Пето садится на камень, чтобы передохнуть, спрашивает сына: что за спешка, чтобы он сейчас улетал? Дай мужчине собрать урожай. Если он сам будет собирать, он не сможет не вернуться. Хвича: я же не вернулся, так? Пето: да, но ты другой. Это моя вина. Не смог родить сына такого, какого должен был. Прости меня. Ты такой же, как все остальные, ты не из этого мира, не смог здесь ужиться. Пето: все оставили деревню, никого не осталось. Они – что? Пето: этого я не знаю, это не мое дело. Мое дело – это ты. Мое дело – это мой внук. Мое дело – моя семья. Если он на неделю опоздает, ничего ведь не случится? Хвича: у нас уже билеты, через три дня я должен быть в Токио. Пето: знаю. Если он сам хочет, я его не удержу. И он все-таки вернется из твоей Америки. Виноградники вернут его. Ладно, пойдем.

Во дворе дома Георгий чистит бочку для вина. К внуку подходит Пето: твой отец завтра забирает тебя с собой в Америку. Знаю, дедушка, бабушка вчера телеграмму получила. Почему мне не сказали? Ты бы всю ночь не спал, и мы бы не спали. Может, останешься еще на неделю? Виноград соберем, а там и полетишь. Георгий: отец говорит, завтра нужно лететь, по-другому не получается. Я хочу в Америку. Честно. Пето: Хвича, когда вы едете? Сегодня, машина ждет. Где ждет? У дома ждет. Там человек есть? Или машины уже без водителей ездят – роботы? Есть. Зови его, обедать будем. Хвича: знаю я, во что перерастет твой обед. Так мы никуда не уедем. Пето: кому сказал, зови! И женщинам помоги.

Пето, Георгий, Хвича и его водитель сидят за столом, обедают. Пето разливает вино. Все молчат. Пето начинает петь грустную песню.

Хвича увозит сына из деревни. По дороге он спрашивает: профессию выбрал? Нет. Может быть, медицина, как мама советует. У меня золотая медаль, химию и биологию я хорошо знаю. Хвича: мама советует… А ты сам? Георгий: может, телевидение. Я не знаю, отец. Пойму со временем.

Уже в сумерках Георгий прислушивается к раскатам грома, доносящимся со стороны гор: дождь будет.

Водитель останавливает машину. Георгий выходит, с тревогой сморит на небо, потом подбирает с земли градину.

Шалость

Великобритания. Директор по кастингу говорит Тиму: что же, думаю договор будет подписан в течение недели. Мы рады иметь в команде такого хорошего актера! Вы украсите фильм. После этого на роль в фильме также утверждают Клару.

Тим и Клара выходят из офиса киностудии. Тим говорит: мы будем работать вместе, то есть нам нужно влюбиться друг в друга. Клара: нужно, но помните, лорд, у меня ветреный характер. Тим: может, нам стоит отпраздновать столь удачное начало? Я покажу вам Лондон, баронесса. Клара: почему бы и нет? На карете? Тим: это в Вене все еще кареты. Автомобиль! Это же XX век, моя дорогая. Но я бы прогулялся, если вы не против. Вот только отпущу водителя.

Тим входит в образ английского аристократа. Он обращается к водителю припаркованного у офиса представительского автомобиля, называя его Ричард: друг мой, я прогуляюсь с баронессой. Она в первый раз в Лондоне. Гони в «Рулс», проси охладить мою любимую шампань! И займи мой стол у окна. Водитель подыгрывает актеру: какое вам шампанское, сэр? Тим: они знают. Пора и тебе выучить. «Кристаль». Это шампанское русских царей. Произносится «кристаль», а не «кристал» («хрусталь»), хотя сама бутылка из хрусталя. Это не на продажу. Мой троюродный дядя по бабушке прислал мне пять ящиков. Он родственник Распутина. Клара поправляет: Романовых. Тим: и Романовых. Ну и проказник же он был! Гони же, Ричард. Хотя постой. Дай мне пакет с манто из горностая, что мы купили для мисс Джейн. Водитель вопросительно смотрит на актера. Тим: просто откройте багажник. Водитель выполняет просьбу. Тим делает вид, будто достает оттуда манто и накидывает на плечи своей спутницы. Потом он снова обращается к водителю: летите же, мой друг. Шампанское должно быть холодным! Конечно, сэр, шампанское будет ледяным. Тим: холодным. Только дураки пьют его ледяным.

Клара и Тим гуляют по Лондону, продолжая вживаться в свои роли. Тим изображает, как был казнен вымышленный персонаж будущего фильма – король Ричард, он же герцог Йоркский. Потом Тим говорит, что Лондон – прекрасный город для кутежа: а в вашей Вене только сладости и скрипки, мне там скучно. Клара: если бы вы слышали о Сецессионе, вы бы поменяли свое мнение о моем городе. Художники меняют мир. Я позировала обнаженной для Шиле. Затем «баронесса» выбрасывает воображаемое манто, которое предназначалось в подарок невесте «лорда»: в прошлый раз я почти влюбилась в вас, а теперь вы женитесь. Но я свободна от предрассудков, мы можем быть любовниками. Тим: после таких слов я обязан ехать в Вену. Я слишком молод, чтобы жениться!

Тим и Клара входят в ресторан. Тим обращается к индийцу, который их встречает на входе с подносом булочек: а вот и Ричард! Все ли готово, мой друг? Великолепный ужин, холодное шампанское и метрдотель в начищенных ботинках ожидают нас? Индиец озадачен: возможно. Тим протягивает воображаемое письмо о расторжении помолвки, которое нужно передать Джейн. А еще он якобы возвращает ей обручальное кольцо: да, ты прав, любезный, это плохие новости для крошки. Она наверняка будет плакать. Я должен сделать это сам. Забери нас в полночь на «Роллсе». Полный бак и мой дежурный чемодан. Мы едем в Вену.

Тим подходит к метрдотелю, скидывает с себя куртку: почистите хорошенько! Тим с видом завсегдатая ведет Клару в зал, провожает ее до столика у окна. Метрдотель с тревогой наблюдает за странной парочкой. Тим заводит беседу с одной из посетительниц ресторана: рад видеть вас, мисс. Как ваш пес, ему лучше? Пожилая дама, которая впервые видит стоящего перед ней молодого человека, говорит: он… он умер месяц назад. Тим: какая досада! Это случается с собаками, они живут меньше, чем люди. Я пришлю вам щенка. Это будет щенок из помета Нэнси. Она беременна от пса принца Джеймса. Вы породнитесь с королевской семьей!

Когда Тим откланивается, к даме подходит метрдотель, извиняется перед клиенткой. Затем он видит, что Клара сидит за столиком с сигаретой в руках, говорит ей: извините, здесь запрещено курить. В этой стране давно запрещено курение в общественных местах. Тим: не думаю, что эти правила остановят баронессу. Вы вправе курить, если желаете. Клара: я подожду. Мы должны уважать правила. Метрдотель: спасибо, мадам. Тим требует: «Кристаль» для начала. И не смейте приносить его теплым! А еще принесите икры. Почему вы еще здесь? Метрдотель: у нас есть несколько миллезимов, как вы верно сказали, «Кристаль» (некоторые говорят «хрусталь», это неправильно): 2009-й, это текущий урожай, он уже абсолютно готов, к тому же очень свежий. Тим: и? Продолжайте. Вы сказали, их несколько. Я не собираюсь пить 10-летнее шампанское. Метрдотель начинает перечислять года в порядке убывания. Тим его перебивает: самое старое! Метрдотель изумлен: 1982 год, это магнум. Клара: несите его! У этого молодого человека есть деньги. Я собираюсь промотать, как минимум, половину. Метрдотель уходит. Тим смеется. Клара: у тебя есть деньги? Мы еще можем отступить. Вообще, неплохо для первого «вживания». Особенно «почистите хорошенько»!

Метрдотель дает распоряжение официантам: принесите господам черную икру и бутылку «Кристаль» 1982 года из погреба. Живее! Официанты убегают. Метрдотель бурчит себе под нос: я уже не понимаю, кто есть кто в этом мире.

Тим говорит Кларе: у меня неплохой контракт. Мой агент хорошо поторговался с «20-м веком». Я уже почти богат. Бумаги не будут подписаны до следующей недели, но пока есть кредитная карточка.

Приносят шампанское и икру. Тим отчитывает официанта: что это? Икра. Я вижу. Вы планируете этим накормить кота? Принесите в пять раз больше! Официант уходит. Метрдотель: сэр, вы новый гость в нашем ресторане, я вынужден попросить вас оплатить счет вперед. Тим: несите эту чертову машинку, но не ждите чаевых.

Тим снимает с пробки мюзле, спрашивает Клару: ты любишь вино, ты, Клара, а не баронесса? Клара: я не пью его часто. Мои родители из Бельгии, в моей семье это не принято. Но если с друзьями, то конечно. И в ресторанах. Но я никогда по-настоящему не интересовалась вином. Тим: а я понимаю немного. Я готовился к этому кастингу целый месяц, перевернул весь Гугл: автомобили, лошади, титулы, вина и немного забав. Но в целом наше положение схоже. Просто в моем кругу это больше джин, водка и спиды. Тим протягивает Кларе мюзле: сохрани это до Канн.

Официант приносит две большие порции икры, метрдотель – платежный терминал и счет. Тим: однако. Ваши цены превосходят ваш интерьер и ваше обслуживание. Тим прикладывает свою кредитку к терминалу, вводит пин-код, после чего начинает есть икру. Метрдотель сообщает: отказ, сэр. Недостаточно средств. В этот момент из бутылки вылетает пробка. У метрдотеля и официанта еще больше мрачнеют лица. Тим и Клара хохочут. Тим: неплохое давление для вина, которое провело 40 лет в бутылке. Когда оно снято с осадка? Вряд ли это указано на этикетке, но было бы интересно узнать. Похоже, вы растрясли его, пока несли. Извините, это была шутка. Надеюсь, щедрые чаевые исправят отношение к испорченным сибаритам. Тим протягивает наличные метрдотелю и официанту, а потом вводит пин-код повторно. На этот раз оплата проходит успешно.

Тим и Клара допивают шампанское. Клара: прекрасный напиток, его сложно описать словами. Или я слишком пьяна и счастлива? Я сохраню эту маленькую штучку. Чудесный был день.

В следующий раз Тим и Клара появляются в ресторане не в джинсах и футболках, а в вечерних нарядах. Они снова заказывают то же шампанское. Тим говорит метрдотелю: я тут стоял на сцене в Каннах и решил жениться. И я подумал, где найти «Кристаль» 1982 года, чтобы моя избранница не отказала мне. Клара: четыре часа – и мы здесь. Они все еще танцуют в Каннах. Что ж, отрывайте эту волшебную бутылку, а я пока подумаю, как не обидеть этого молодого человека.

Месса

Италия. Лука Бьянки и его молодая жена едут на машине в отдаленную сельскую местность. По дороге Лука рассказывает: старик недавно умер. Его вино сразу взлетело в цене и дальше будет дорожать. Люди за ним по всей Европе гоняются. Ты помнишь Али с 50-метровой черной «Авроры» в четыре палубы? Через три лодки от нас стоит. Он мне говорит: все равно будете в Венецию заходить, там есть винодельня, хозяин умер. А у отца Али есть квота в 100 бутылок. Я думал, что возьму вино по квоте. Али даже не помнит, как оно называется. И еще этот акцент арабский, иногда вообще не разберешь, что он говорит. Я только понял, что 50 бутылок достанутся мне, а 50 – ему. Но там парень странный, он ничего не продает, аннулировал все квоты. Старик умер, а это его племянник, он священник. Может, получится купить у него все хозяйство, это неплохое вложение. Зачем такая большая винодельня священнику? Я это вино знаю, пробовал 1990 и 1960 года, в Осло, там есть хороший ресторан. Али дал мне адрес. Он знает, где можно хорошо поесть, но вот в вине ничего не смыслит. Он просто всегда берет то, что стоит больше 1000 евро. А это великое вино. Старик когда-то купил заброшенный виноградник. За пятьдесят лет он довел посредственное вино с него до 100 баллов. Бутылка этого вина может стоить больше 500 евро. Виноградник всего несколько гектаров. Очередь на вино на пять лет вперед расписана.

Добравшись до места, Лука встречается с наследником покойного винодела в помещении, где вызревает вино в бочках. Лука представляется: это я вам писал, я готов купить виноградник. Священник говорит, что он ничего не продает: ни землю, ни вино, ни отпущение грехов. А вино ему нужно для мессы. Лука: только не говорите мне, что вы никогда не пили вино вашего дяди. Я никогда не понимал, почему в церкви делали превосходные вина, а вот для мессы используют никудышное вино. Священник: смысл не в этом. Вино – это символ, вера – это часть души. А вы говорите о вкусе, то есть об аспекте тела и земной жизни. Лука: сейчас очередь земного. А это вино слишком молодое, его еще рано пить. Вас не затруднит принести бутылку из погреба? Я заплачу. Священник: вы проделали долгий путь, мне ничего не стоит дойти до погреба. Хотите взглянуть? Да.

Войдя в погреб, Лука от восхищения аж присвистывает. Да, мой дядя был большим ценителем и коллекционером. Где-то наверху его собственные бутылки, самые старые. Вперед, выбирайте. Вы серьезно? Я могу выбрать любую из этих бутылок? Вы не понимаете их ценность. Священник: и не собираюсь понимать. Выбирайте. Лука находит вино 70-го года: это же первый урожай вашего дяди. Конечно, пожалуйста, забирайте. Лука: но тут всего две бутылки этого года. Священник: Христос намного старше.

Лука наливает вино в бокалы, которые принес с собой: это австрийские бокалы, сделаны вручную исключительно для меня, каждый весит меньше 100 граммов. Лука с наслаждением дегустирует вино сам, а второй бокал отдает священнику.

Лука закрывает багажник своей машины, говорит священнику: вы не можете отдать мне это без оплаты, здесь как минимум на 20 тысяч евро. Священник: я же сказал, что не продаю вино. Берите и уезжайте. Если вам сложно что-то взять без денег, то отдайте 20 тысяч на благотворительность. Есть много нуждающихся – старики, дети, панды. Лука: вы же пробовали вино? Уверен, что вам понравилось так же, как и мне. Я могу найти лучших в мире специалистов, с финансированием не будет проблем. Вам же еще и налоги надо платить. А вы раздаете вино. Все в руках божьих, сеньор Бьянки. Доброго пути. Извините, но у меня много дел.

После отъезда Бьянки священник отправляется служить мессу.