Рецензия на фильм По соседству от Евгений Нефёдов

Если ознакомиться с перечнем кинопроизведений, участвовавших в конкурсе 71-го Берлинского международного кинофестиваля, в глаза бросается непропорционально весомое количество картин, снятых в ФРГ (с копродукциями – и вовсе!). Как тут не заподозрить отборщиков в «покровительстве» соотечественникам? Однако жюри, укомплектованное искушёнными режиссёрами из разных стран (от венгерки Ильдико Эньеди до иранца Мохаммада Расулофа), не поддалось на провокацию, выбрав лауреатов в общем и целом справедливо. Так, «Золотой медведь» достался румыну Раду Жуде за эпатажную трагикомедию «Безумное кино для взрослых» /2021/ (1), большой приз жюри получил японец Рюсукэ Хамагути за «Случайность и догадку» /2021/, и только третья по значимости награда ушла Марии Шпет. К сожалению, первая полнометражная постановка Даниэля Брюля осталась незамеченной – и вдобавок собрала не слишком хорошую прессу. А между тем у рядовых зрителей лента «По соседству» снискала тёплый приём. И причина кроется, думаю, не в популярности артиста, которого поклонники захотели поддержать в желании попробовать силы на новом поприще, что само по себе – отнюдь не редкость. Даже если б протагониста звали иначе, автобиографический характер замысла казался бы очевидным. Дебютант в режиссуре, привлёкший к написанию сценария (по своей идее) тёзку Даниэля Кельмана, именитого писателя и кинодраматурга, постарался придать персонажу максимальное сходство с собственной персоной. Экранный Даниэль тоже является наполовину испанцем по происхождению – и упоминает Кёльн как город, где вырос, пусть уже давно обосновался в Берлине. Но главное заключается, конечно, в профессии. У брюлевского героя нет причин жаловаться на неблагосклонность фортуны: карьера развивается куда как успешно. Разве что предстоящие кинопробы (судя по всему, на роль в высокобюджетном голливудском кинокомиксе вроде приснопамятного «Первого мстителя: Противостояния» /2016/, одарившего партией Гельмута Земо), на которые предстоит лететь в Лондон, заставляют изрядно нервничать, поскольку продюсеры держат сюжет в строжайшем секрете. Но это-то ладно! Другое дело – вроде бы случайная встреча с загадочным Бруно, пожилым посетителем кафе-бара, расположенного недалеко от дома кумира («по соседству»), куда тот периодически заглядывает. Встреча нечаянная, но обернувшаяся судьбоносной. На основе такой предпосылки проще всего было снять триллер о преследовании «звезды» серым, ничем не примечательным индивидом, завидующим чужому богатству и славе. Поначалу Даниэль и склонен считать незнакомца психически неуравновешенным типом, угрожая обратиться в правоохранительные органы. От просьбы дать автограф тот, не церемонясь, переходит к суровой критике увиденных фильмов и телесериалов, провоцируя знаменитость на невоздержанный ответный выпад. Дальше – больше. Бруно, сознавшийся, что является его соседом, выдаёт порциями конфиденциальную информацию, без малейших усилий подслушанную и собранную благодаря доступу к данным клиентов банка (мужчина трудится в финансово-кредитном учреждении в службе поддержки). Всплывает масса неприятного и про няню детей Кончиту, приводящую в отсутствие хозяев гостей, включая своих любовников. И про благоверную Клару, давно и легко обманывающую супруга. И про лучшего друга Мортона, как раз наставляющего товарищу рога… Даниэль, разумеется, срывает злость на незнакомце – и та искренность, с какой Брюль разыгрывает конфликт, поневоле наводит на подозрение: нечто подобное ему доводилось переживать и лично. На поверку фильм недотягивает до триллера, да авторам, кажется, и неинтересно углубляться в криминальную составляющую истории. «По соседству» – особого рода исповедь лицедея, вынужденного существовать на виду у всех, наслаждающегося вниманием людей, да… всякий раз опасающегося, что любой предосудительный поступок (например, попытка соблазнить понравившуюся красавицу) моментально станет достоянием гласности. Вот и получается, что тот отваживается на измену скорее моральную, нежели физическую, разоткровенничавшись о внутрисемейных неурядицах в мессенджере с девушкой из интим-видеочата. Бруно, спору нет, перегибает палку, отыгрываясь за бесчисленные обиды на человеке, ничем ему лично не насолившем – разве что олицетворяющем те общественные явления, что драматически отозвались в его жизни. Вместе с тем это не исключает искреннего, глубинного желания восстановить справедливость – помочь сбросить с глаз пелену лжи. Он получает заслуженные удары, как шутят у нас, «фейсом об тейбл», но… что-то подсказывает: до судебного разбирательства дело не дойдёт. Впрочем, Брюль и Кельман – достаточно умные и наблюдательные художники, чтобы не догадаться о том, что исповедальный фильм на таком материале рискует обернуться частной, притом скучноватой, историей, грозящей оставить широкую публику безразличной. На самом-то деле спор служителя Мельпомены с бывшим программистом, вынужденным на склоне лет заниматься не шибко престижной работой, носит куда более принципиальный характер. Неслучайно же Бруно с места в карьер высказывает «звезде» претензии о давнем проекте, грешившем бездарным и лживым реконструированием социалистических реалий, заверяя, что, вопреки навязываемым стереотипам, в Штази несли службу обычные, нормальные люди. Свежеиспечённый режиссёр, получивший первое (кстати, международное) признание благодаря трагикомедии «Гуд бай, Ленин!» /2003/, тепло и с нескрываемой симпатией рассказывавшей о бывшей ГДР, констатирует: раскол Германии на Западную и Восточную сохраняется по сию пору – пусть раскол не юридический, а культурно-идеологический. И причина – не в пресловутой остальгии. Брюль описывает текущее положение вещей, которое «осси» в возрасте мысленно сопоставляют с жизнью до разрушения Берлинской стены, убеждаясь, что сравнение зачастую оказывается не в пользу капиталистического уклада. Описывает, быть может, не так пронзительно, как Томас Штубер (кстати, драма «Между рядами» /2018/ также участвовала в конкурсе Берлинале), но тоже – убедительно. Убедительность данному аспекту придаёт, безусловно, присутствие Петера Курта, с которым режиссёр-актёр знаком ещё со времён упомянутой постановки Вольфганга Беккера. Его кинематографическая карьера стартовала уже в монолитной Германии, однако покорению экрана предшествовало накопление (с начала 1980-х) богатого театрального опыта. Курт озвучивает давние и в общем-то хорошо известные (наверняка хоть частично, но разделяемые исполнителем) претензии к ушлым «весси», почти сразу забывшим о красивых лозунгах про воссоединение нации – и принявшимся жёстко насаждать свои порядки. Джентрификация – лишь один пример того, как те наживались на бедственном положении соотечественников с восточных земель. Ладно бы всё сводилось к претворению в жизнь принципа «человек человеку волк», приводящего к росту социального неравенства: плохо, когда часть общества считает такое состояние естественным. Эта ложь – несравненно хуже удобного самообмана, заставляющего по привычке или из страха закрывать глаза на предательство дражайшей половины. _______ 1 – Циркулирует и под грубым, откровенно язвительным вариантом перевода названия «Неудачный трах, или Безумное порно».