Рецензия на фильм Лакричная пицца от Евгений Нефёдов

Поясняя в интервью смысл загадочного – особенно для зрителей за пределами США – названия, Пол Томас Андерсон косвенно сравнил себя с… собакой Павлова, у которой выработался условный рефлекс, поскольку слова «лакрица» и «пицца» неизменно возвращают его мыслями в нежный возраст. В ту незабвенную пору, когда в южной Калифорнии ещё существовала сеть магазинов по продаже музыкальных пластинок под наименованием Licorice Pizza (куплена в 1986-м году корпорацией магната Сэма Гуди). Французы по такому поводу моментально вспомнили бы la madeleine de Proust – знаменитую мадленку Пруста, ознаменовавшую начало затяжного путешествия героя-рассказчика «в поисках утраченного времени». Казалось бы, фильм прямо с пролога, когда типичная хулиганская выходка тинэйджеров (устроить в школьном туалете Ниагарский водопад в миниатюре) сменяется сценой трогательного знакомства пятнадцатилетнего Гэри Вэлентайна с Аланой Кейн – девушкой гораздо старше, подрабатывающей помощницей фотографа, погружает нас в светлую ностальгическую атмосферу. Мало того, режиссёр-сценарист прямо указывал на «Американские граффити» /1973/ Джорджа Лукаса и на «Быстрые перемены в школе Риджмонт-Хай» /1982/ Эми Хекерлинг как на ленты, послужившие источником вдохновения. Всё сходится? Не совсем… При попытке распробовать «Лакричную пиццу» на вкус не без лёгкого удивления обнаруживаешь, что её «рецепт» – куда более сложный и специфический. Ведь Андерсон, родившийся в июне 1970-го, никак не мог реконструировать по памяти события, происходившие в долине Сан-Фернандо летом 1973-го. Так и есть: при ближайшем рассмотрении выясняется, что Пол Томас взял за основу сюжета байки, которыми закадычного приятеля с удовольствием потчевал Гэри Гётцман. Ныне слывущий преуспевающим продюсером (в том числе благодаря многолетнему деловому партнёрству с Томом Хэнксом), он открыл для себя мир шоу-бизнеса в детстве, получив роль в семейной комедии «Твои, мои и наши» /1968/ с участием популярной тогда Люсиль Болл. И затем – достаточно быстро освоился в коммерции. Разумеется, не следует каждый инцидент принимать за чистую монету. Так, Джон Питерс (1) официально разрешил использовать свои паспортные данные, а киноидола Уильяма Холдена пришлось вывести на экране под именем Джек – и Брэдли Купер с Шоном Пенном вдоволь покуражились, воплощая образы легендарных фигур. Если же подбирать аналогии, можно найти массу общего с лентой «Однажды в Голливуде» /2019/, также проникнутой светлой тоской по той эпохе, какую творец едва застал. Впрочем, Пол Томас Андерсон не позволяет себе столь же дерзкого и демонстративного переписывания («исправления») Истории – не рискует покушаться на общеизвестные факты. Да и нужно ли это? Необязательно знать голливудскую «кухню» изнутри, чтобы получить эстетическое удовольствие от метких, иронических зарисовок. Андерсон, на заре карьеры (в ехидной псевдодокументальной короткометражке «История Дика Дигглера» /1988/, а уже затем в «Ночах в стиле буги» /1997/) резко высказавшийся об индустрии фильмов для взрослых так называемого «золотого века порно», на сей раз не стремится никого обличать или зло высмеивать, ограничиваясь лёгким подтруниванием. Даже грубое задержание юной кинозвезды полицией оборачивается, по счастью, ложной тревогой. Гэри является шустрым и сообразительным не по годам (к тому же, сын Филипа Сеймура Хоффмана Купер заметно взрослее своего персонажа), отлично понимая, чего стоит шумиха в киноиндустрии, где всегда обожали писаных красавцев. Догадавшись, что вышел из востребованного типажа, как только повзрослел, он пытается покорить сердце избранницы иным – обещанием заманчивых перспектив. По мере сил помогает начать актёрскую карьеру (в частности, устраивает собеседование с опытной женщиной-агентом) и окунается с головой в предпринимательство. Правда, инцидент с Губером, случившийся в разгар перебоев с бензином, спровоцированных глобальным нефтяным кризисом, стал последней каплей, переполнившей чашу терпения мисс Кейн. Алана, не без удивления обнаружившая в себе навыки водителя-виртуоза (кадры, когда друзья-товарищи, опасаясь гнева самовлюблённого продюсера, мчатся на грузовике с пустым баком, катящимся по инерции, изрядно веселят!), приходит к выводу, что авантюр с неё хватит. Настала пора переключиться на солидное занятие – попробовать силы в реальной политике. Другое дело, что и с Джоэлом Уоксом (ещё одно реальное лицо), баллотирующимся на пост мэра, при ближайшем рассмотрении не всё так просто, как кажется. Тарантино дерзнул осуществить мечту киномана до мозга костей, волюнтаристски избавив Голливуд от несмываемого пятна позора – не позволил банде Чарльза Мэнсона совершить, наверное, самое дикое преступление, оставшееся в анналах «фабрики грёз» навсегда. Хотя бы в альтернативной – художественной, созданной на киноплёнке – Вселенной… Его коллега заходит с другого края, оживляя чужие воспоминания, которые отнюдь не обязаны отличаться хроникальной точностью. Человеческая память устроена прихотливо, фиксируя наиболее броские (оставившие яркий эмоциональный след) события, отсекая всё серое, унылое, прозаичное и благодаря этому – спрессовывая время. Данное свойство хорошо отвечает эстетическим принципам Пола Томаса Андерсона, не устающего делиться в своих постановках искренним восхищением тем, как тесно всё взаимосвязано в жизни, где любая случайность на поверку оказывается проявлением закономерного хода вещей. Мир действительно можно уподобить вкусной «лакричной пицце», не содержащей ни одного лишнего ингредиента. Впрочем, подобная установка отнюдь не мешает режиссёру высказываться о реальности достаточно жёстко. Он нечасто позволяет себе отдаться во власть безудержных сантиментов, но… позволяет-таки! Гэри, конечно, не является столь же закомплексованным, затюканным существом, как сандлеровский Барри Иган, столкнувшийся с «любовью, сбивающей с ног» (мне больше нравится вариант перевода названия «Ошеломляющая любовь» /2002/). Но и Валентайн, даже идя порой на хитрости (оказывая знаки внимания ровесницам в надежде вызвать ревность мисс Кейн), интуитивно понимает, насколько хрупко первое настоящее чувство, пробудившееся в груди. Потребуется много, очень много терпения, чтобы покорить сердце избранницы… Уже совпадение имён актрисы и её героини позволяет заключить, что Андерсон писал роль, сразу держа в уме Алану Хайм, которую прекрасно знал хотя бы по работе над видеоклипами для поп-рок-группы Haim. Девушка, быть может, и уступает по красоте сёстрам (тоже состоящим в набирающем популярность музыкальном коллективе и, кстати, отметившимся на втором плане), но отличается редкостным талантом держаться перед кинокамерой совершенно естественно, непринуждённо, без стеснения или, если воспользоваться термином Константина Станиславского, без зажимов. На пару с Купером ей и вправду удаётся замечательно передать тот незабываемый душевный трепет, что человеку доводится испытать лишь раз, – первую любовь. И эта самая, ошеломляющая, сбивающая с ног первая любовь попутно придаёт жизни, такой суматошной, исполненной привычного абсурда, высокий смысл. _______ 1 – К слову, действительно колоритная и неоднозначная личность, как следует из мемуаров многих кинематографистов (в частности, Оливера Стоуна, чья автобиографическая книга вышла совсем недавно).