Рецензия на фильм Вампир от Kickingrussian

Атмосферный и жуткий авторский дебют "Вампир" актера Бранко Томовича (сериал "Убивая Еву", "Луна") в прямом смысле обращается к его сербским корням и стремится переосмыслить настоящую кафкианскую историю о превращении человека в упыря. Постановщик в постмодернистком ключе переосмысливает балканскую легенду XVIII века и делает эскаписта из цивилизованного Лондона заложником времени и места в одной странной деревне в Сербии. С точки зрения жанра Томович уходит от готики a-la "граф Дракула" в сторону, где правит фольклор и под аутентичный однострунный аккомпанемент саундтрека Марка Эшворта происходит настоящий экзистенциальный разворот в жизни главного героя Арнаута. Как режиссер и центральный персонаж Томович представляет альтернативную точку зрения и уходит в сторону от мэйнстрима, переосмысливая многочисленные факты и превращая вымышленный Руишник в заколдованное место. Переполненный обилием естественного света и в то же самое время чудовищно клаустрофобный в отдельных сценах, проект Томовича старается детализировать абсолютно все с сумбуром мокьюментари. Начиная от таксиста, который останавливается у некой невидимой границы, и заканчивая темным погребальным обрядом над пока еще пустым гробом, постановщик стремится вернуться к корневым настроениям хоррора и придать им странную фатальную интерпретацию. Определенно, внешние теснота и шум современной цивилизации, которые окружают локацию фильма Томовича, контрастируют с той верностью традициям, когда каждый попавший на место смотрителя кладбища становится не жертвой и легкой добычей, а кандидатом в секретное сообщество. Стремление режиссера быть оригинальным, прикоснуться к памяти рода и выхватить из тьмы веков что-то сакральное, за гранью слов очень адекватно укладывается в общий концепт ленты, где оживают рассказы о созданиях оживающих по ночам и приходящих из тьмы. По своей сути работа Томовича оказывается еще одной, очень вольной интерпретацией на тему того, как человек может встраиваться в жестокий и иррациональный для непосвященных социум, в какие игры на выживание он должен сыграть и сколько крови, своей и чужой, пролить. Поэтому "Вампир" избегает прямолинейных шоков для зрителей, а движется в сторону развития постановщиком собственной мифологии, когда пришелец извне проходит с риском для разума все круги ассимиляции в некий кладбищенский клан людей в черном. Развязная и сексапильная Весна (Горица Регодич) играет у Томовича в "Вампире" ту же самую роль, что и мифологический Харон - доставляет в Руишник доверчивых беглецов с билетом в один конец, надеющихся в тишине около старого погоста начать новую жизнь. Для Арнаута испытания начинаются сразу же после того, как он договаривается с героиней Регодич о работе. Кровь как атрибут жанра появляется в фильме Томовича многократно в самых разных консистенциях и заключенной в самые разные формы - от замаскированного красного вина в сельском трактире до мясистых помидоров от местных. Однако уже начале ленты постановщик делает первое, ничем не объяснимое кровопускание во время чистки зубов протагонистом. Таких уловок в фильме Томовича вполне достаточно, чтобы разделить тревожную реальность для Арнаута на бодрствующее состояние, где он преимущественно перемещается по окрестностям и пытается выработать план побега, и на сны, которые режиссер снял с большой долей изобретательности и с намеком на матриархальность. Пожилые женщины у постановщика становятся подобием строгой отборочной комиссии, которая заставляет каждую ночь персонажа Томовича проходить через страшные обряды и подвергает Арнаута нескольким инициациям от передачи крови и до абсолютно безумного по авторской реализации разматывания внутренностей. Появление православного священника отца Радосава (Йоаким Тасич) направляет действие ленты по пути надежды, но главному герою крайне трудно принять те метаморфозы, которые произошли с ним и его сознанием всего за несколько дней, и это приводит их взаимодействие к печальной развязке. Внутренние тревожность и недоверие к окружающему миру в фильме Томовича разрастаются в небыстром темпе. Тем не менее, у постановщика хватает такта сконцентрировать нарратив около темы возрождения центрального персонажа, возрождения через принятие, через готовность к безысходности стать одним из тех, кто переоденется в черное и сожжет под молчаливое одобрение свои старые вещи. Пустой гроб, окруженный мужчинами и женщинами в траурных одеждах с потрескивающими свечами в изголовье, готов принять тело и стать новой колыбелью. Коммуникационный сбой в "Вампире" Бранко Томовича, когда местные не понимают действия и намерения Арнаута, превращается позже в тактику по превращению еще одного приезжего в неприкасаемого, полностью дезориентированного и остро переживающего внутреннюю осаду. Постановщик предлагает свой вариант о вампирском мифе и в то же самое время представляет превращение Арнаута в форме древнего сельского обряда, лишенного сексуального заряда о графе Дракуле и вытаскивающего буквально из воздуха намного более будоражащие воображение вещи. Работа Томовича следом за недавней "Трансфигурацией" Майкла О’Ши стремится создать некие параллели между вампирами и реальным миром, когда обыкновенный человек принимает на себя сверхъестественные способности. И режиссеру удается перевести зрителей в зону, пограничную между фольклором и сюрреализмом, когда просмотр становится частью особенного опыта о ритуалах и обрядовых традициях из сербской глубинки. С точки зрения эффекта присутствия Томович оказывается на высоте, когда помещает действие проекта в такое место, где время действительно остановилось в полной мере. Кладбище старых автомобилей, которое Арнаут находит во время одной из свох прогулок по деревне производит по-настоящему гнетущее впечатление от идиллического и немного потрепанного пейзажа, откуда никогда нельзя вырваться обратно. Гипнотический эффект от просмотра ленты Томовича усиливается общей немногословностью ленты, когда автор предпочитает смешивать локальный колорит и общую дискомфортность бытия. Протагонист как безысходный пленник собственной судьбы получает неожиданный импульс от земли предков как в прямом, так и в переносном смыслах. Томович во многом поэтизирует почву, когда показывает Арнаута в страшном катарсисе от того, что ему приходится самого себя выкапывать из земли. Так незаметно, шаг за шагом, постановщик встряхивает бессознательное и без всяких интроспективных монологов выводит большую часть базовых темных настроек фильма. Культурная интрига от Томовича удается в полной мере даже несмотря на относительно медленно тлеющий первый акт. Поэтому "Вампир" удивляет тщательно подчеркнутой визуальностью и отличается оригинальностью в субжанре, где острые зубы в последнее время не отличаются большой разборчивостью и опрятностью.