Рецензия на фильм Беспредельщики от Евгений Нефёдов

После выхода (и сопутствующего «культового» успеха) «Бешеных псов» /1992/, а особенно – в свете международного триумфа «Криминального чтива» /1994/ увидела свет масса откровенно эпигонских фильмов, мода на которые, державшаяся относительно долго, постепенно сошла на нет. Кто сегодня вспомнит какие-нибудь «Два дня в Долине» /1996/ (вообще-то с участием «созвездия» актёров) или даже «Запёкшуюся кровь» /1996/, спродюсированную самим Квентином?.. Вот и возникновение феномена Гая Ричи поначалу отнесли на счёт охватившей мир тарантиномании, спешно зачислив британского режиссёра одновременно в последователи и в соперники киновундеркинда из-за океана. Потребовалось время, чтобы убедиться, что «Карты, деньги, два ствола» /1998/ и «Большой куш» /2000/ являются оригинальными во всех смыслах кинопроизведениями, а более поздние постановки свидетельствовали о разносторонности его эстетических интересов. Мало того, если из любопытства ознакомиться с двадцатиминутной криминальной драмой «Трудное дело» /1995/, истоки замысла полнометражного дебюта (истоки достаточно самобытные), вызвавшего мощный резонанс, покажутся очевидными. А что же с Саввасом Д. Майклом? В случае с Саввасом Д. Майклом ситуация – противоположная. Он с первой же ленты, без длительных раздумий озаглавленной «Дымящиеся стволы» /2016/ (1), совершенно не скрывал намерения выступить продолжателем дела признанного старшего коллеги, спорадически, кстати, тоже возвращающегося в излюбленную жанровую стихию. И, в принципе, находил отклик у сравнительно большой аудитории, что обеспечивало возможность изыскивать финансирование новых фильмов. Если учесть, что художественный результат у Савваса получался стабильно невысокий, вряд ли потуги этого ремесленника заслуживали бы особого внимания. А между тем Майкл работал над собой – и пятая по счёту картина приятно удивила, невольно послужив иллюстрацией древней народной мудрости, гласящей: терпение и труд всё перетрут. «Беспредельщикам», впрочем, не посчастливилось выйти в широкий кинопрокат (вероятно, в силу сохранявшихся осенью 2021-го года ограничений в связи с пандемией COVID-19), зато демонстрация на очень многих кинофестивалях в разных частях света – от Франции до Канады, от Румынии до Бразилии – красноречиво свидетельствует: неизбежное сопоставление с достижениями Ричи уже не будет носить столь же уничижительного характера. К слову, о сопоставлении. Повествование неспроста начинается с шокирующих кадров, на которых Греб, не вняв слёзной мольбе жертв, расправляется выстрелами в упор со связанными членами какой-то семьи: отцом, матерью, малолетним сыном. Получилось настолько сурово, что Винни Джонс может не стесняться отсылок к образу «Большого Криса», чьё появление (на пару с юным отпрыском) грозило смертельными неприятностями квартету приятелей. Это не спекуляция на былой славе, а своего рода дань уважения предшественнику, причём сдобренная толикой иронии. На поверку Уиллард, не боящийся в одиночку заявиться в логово недругов, готовый, не моргнув глазом, пустить пулю в лоб любому, влюбился, как мальчишка, в Лолу. По сути, «роковая женщина» вертит им, как хочет, не обещая ничего конкретного взамен. И, разумеется, не кажется совпадением то обстоятельство, что неприятности приносит пристрастие к азартным играм. Плато Андинос, почти как ричиевский Эдди, считает себя таким виртуозом в картах, что поначалу не принимает всерьёз требования красавицы уплатить долг в обозначенный срок. Всё это-де было недоразумением и вообще шуткой, поскольку Лола попросила об изменении правил в разгар партии. Но никуда не денешься – хотя бы потому, что исход зафиксирован крупье. Режиссёр-сценарист резонно полагает, что успех картин Гая объяснялся даже не виртуозно закрученной интригой, а обилием колоритных характеров персонажей, вписанных в развесёлую атмосферу современной столицы Соединённого Королевства. Вот и в «Беспредельщиках» можно лишь условно окрестить главным героем либо Ахиллеса (между прочим, в исполнении Савваса), либо владельца клуба The Bezonians. Авторы не отказывают себе в удовольствии подробнее остановиться на каждом из завсегдатаев заведения. Например, ирландец Тэз производит впечатление форменного психа, откалывающего номера один экстравагантнее другого, и лишь товарищи давно разгадали, что в глубине души парню банально хочется привлечь внимание к собственной персоне. Энтони, напоминающий деревенского дурачка или юродивого, является всеобщим любимцем, вызывая доброе к себе отношение в том числе у проституток, привычно собирающихся на облюбованной улице. Наконец, на общем фоне выделяется Майк Хэглер («Маврон») – выделяется не тёмным цветом кожи, а специфическим складом ума. Любой честной компании не помешает ловкач, умеющий, допустим, «нагреть» на пять тысяч фунтов стерлингов наивного любителя первоклассной ямайской «дури». Естественно, такой расклад действующих лиц диктует и структуру сюжета. Экспозиция растянута чуть ли не до середины фильма (приблизительно до пятидесятой минуты хронометража), когда нас, успевших подзабыть о тревожных кадрах пролога, только и «радуют» завязкой с нелепо возникшей за карточным столом задолженностью. Строго говоря, лишь с этого момента начинается развитие интриги, подразумевающее активное действие – вплоть до привычных разборок в клубе, когда угрозу применения огнестрельного оружия приходится устранять старым добрым методом (бейсбольной битой по голове). Вместе с тем Саввас Д. Майкл привносит в картину мотивы, у того же Ричи (да и у Тарантино) хотя наличествовавшие, но точно не воспринимавшиеся ключевыми. Северный Лондон, давно населённый (подобно большинству западных мегаполисов) представителями разных народов и рас, теперь стал прибежищем для потомков великих эллинов. Плато собрал под одной крышей единомышленников, чтущих культуру предков не меньше, чем папаша Костас Портокалос (из комедии Джоэла Цвика «Моя большая греческая свадьба» /2002/), и соглашающихся, приходя в клуб, превратиться в bezonians – вовсе не в беспредельщиков, а в великовозрастных ‘проказников’, ‘озорников’, ‘шельмецов’, немножко в ‘плутов’; расшифровка устарелого слова даётся во вступительных титрах. С таким-то настроем никакой громила, потерявший голову от любви, не страшен! Майкл, любящий предпосылать эпиграфами к своим детищам цитаты из классиков, на сей раз приводит воззвание Карла Юнга: «Ты – воин, мифический драконоборец, герой, который должен доказать своё достоинство храбрыми деяниями». Это можно было бы принять за сарказм, если б Саввас не сыграл своего персонажа с «говорящим» именем подчёркнуто пафосно. Ахиллес искренне считает себя альфа-самцом, остро нуждающимся в равной себе самке, и… тоже втрескивается по уши в Лолу, не торопящуюся отвечать взаимностью (вспомним, как на свидании в ресторане девушка уплетает за обе щеки деликатесы, почти не замечая ухажёра). Но мужчина в ответственный момент собирает волю в кулак – и с достоинством встречает смерть. В этом, пожалуй, и заключается высказывание кинематографиста, обнаружившего намерение в дальнейшем идти в искусстве самостоятельным путём, преодолев чужое влияние. _______ 1 – Правда, в оригинале использовано имя существительное «guns» (не «barrels»).