Рецензия на фильм Земун от Евгений Нефёдов

Справедливо считается, что начинающие режиссёры, разрабатывая первые проекты (особенно дебютный), если и не насыщают произведение автобиографическими мотивами как таковыми, то во всяком случае – прямо или косвенно опираются на персональный житейский опыт. Вот и об Эдуарде Жолнине у того, кто посмотрит «Земун», может сложиться впечатление, что автор является выходцем из российской глубинки – или что по крайней мере часть жизни (детство? отрочество?) провёл в деревне. Признаться, не без удивления узнал, что он родился в Ленинграде (в 1987-м Северная столица ещё носила советское наименование) и там же вырос. Да и факт обучения на факультете театра кукол Санкт-Петербургской академии театрального искусства слегка удивляет, хотя переход к игровому кинематографу состоялся раньше – благодаря короткометражным фильмам, в том числе отмеченному на ряде кинофестивалей «Труше» /2015/ (1). Тем не менее на сеансе не вызывает сомнения не только искренняя увлечённость Жолнина затронутой тематикой, но и знание фактуры, не в последнюю очередь обеспеченное поездкой Эдуарда на работу в сельскую местность – в Тверскую область, где довелось три месяца поработать скотником на ферме. Вот это я понимаю погружение в материал! На самом-то деле ничто не мешает воспринимать картину в сугубо жанровом ключе, причём, если верить сказанному в интервью, первоначальный замысел (выросший из трёх рассказов, написанных аж в 2013-м году) был даже жёстче. В том числе – в варианте, представленном на питчинг Министерства культуры РФ. Уже в экспозиции нам сообщается об уголовном прошлом Егора, которое и послужило причиной увольнения из автомастерской, да и присутствие Евгения Ткачука неотвратимо провоцирует соответствующие ассоциации (от драмы «Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом инвалидов» /2017/ до недавней «Сказки для старых» /2022/). Звонок от брата Пашки, не захотевшего перебираться в город и пытавшегося вместе с отцом наладить молочную ферму, вроде бы не сулит ничего радостного: родителя, злоупотреблявшего спиртным (переживавшего, что хозяйство на грани разорения), обнаружили мёртвым. Мало того, мужчина особо и не скрывает, что, тоже будучи в долгу, как в шелку, намерен извлечь из печальной ситуации личную выгоду. Он легко находит общий язык с Глебом, скупающим у местных жителей земельные паи, который теперь от наследников ждёт возврата восьмисот тысяч рублей, занятых на зимние корма для коров. Правда, бизнесмен предлагает способ всё уладить к общей выгоде (сдать стадо на забой мясокомбинату) – и ещё обещает накинуть деньжат за участок. Материальных проблем не останется! Оператор Максим Эфрос выразительно снял пейзажи, найденные в Воронежской области (в Новохопёрском районе). Авторы недаром заговорили о неовестерне (или современном вестерне), намекнув на опыт отдельных голливудских художников по перенесению элементов любимого, исконно американского жанра в сегодняшний день. За пределами крупных населённых пунктов, на обширной территории, россиянин и впрямь порой ощущает себя, точно на Диком Западе. А по мере того, как конфликт обостряется (и Глеб натравливает бывших закадычных приятелей Егора, гоняющих на мотоциклах как угорелые), сходство дополнительно усиливается, хотя сам Жолнин также не скрывал влияния «высокооктанового» киноцикла Джорджа Миллера про безумного Макса, особенно – совершенно дикой, необузданной четвёртой части. Вместе с тем в название неслучайно вынесено загадочное имя Земун: старушка, помогающая проводить покойника в последний путь, рассказывает, что в соответствии с древними поверьями так зовут корову, являющуюся пастуху перед смертью. И чем дальше, тем присутствие мистических мотивов ощущается всё настойчивее, достигая кульминации под занавес, когда поздно вернувшийся блудный сын успевает лично пообщаться с отцом. Финальные кадры намеренно оставлены режиссёром-сценаристом без пояснения относительно того, что произошло (и произойдёт вскорости) с главным героем, вообще – жив он или уже нет… Понятны (и в целом похвальны) культурологические изыскания создателя фильма, прямо ссылавшегося в интервью на книгу Джозефа Кэмпбелла «Тысячеликий герой» /1949/, рекомендуемую во многих киношколах мира к тщательному изучению в рамках дисциплины «Кинодраматургия». Отсылки к славянской мифологии, прежде всего к образу богини-коровы, считавшейся прародительницей всего сущего в нашем бренном мире, действительно придают повествованию глубину. Для Егора участок, равно как и стадо, лишь поначалу играет сугубо утилитарную роль – имеет стоимостное выражение. Сергей Георгиевич Кара-Мурза упоминает в своих трудах о том, как заокеанские бизнесмены и государственные чиновники высокого ранга искренне недоумевали, когда предлагали индейцам из резерваций продать землю по чрезвычайно выгодной цене или же обменять на другие территории, более удобные для существования, – и слышали категорические отказы. Они решительно не понимали (и не принимали) доводы в том духе, что земля является матерью, а совершать сделки с матерью – кощунство… Вот и пашкин брат в какой-то момент проникается примерно таким же чувством неразрывного единства с родной почвой, а возможно, даже перестаёт считать сумасшедшим соседа Власа, поведавшего о том, как барыга с подручными отобрали собственность, и наглядно демонстрирующего, к каким пыткам прибегали, – поедающего кусочки чернозёма… Между прочим, любопытно, видел ли Эдуард ленты испанца (точнее, баска) Хулио Медема «Коровы» /1992/ и «Земля» /1996/? Впрочем, даже отдавая должное намерениям Жолнина максимально углубить излагаемую (излагаемую вполне увлекательно) историю, не могу не заметить, что лично мне гораздо сильнее понравился другой, более прозаичный, то есть именно земной – приземлённый – слой кинопроизведения. Тот же бедолага Влас, не просто спас беглеца от верной расправы: преследователи почли за благо не связываться с индивидом, доведённым до отчаяния и в ответ на любые вопросы отбрёхивающимся странными (похожими на бред) репликами. Спровадив мерзавцев, он ещё и доходчиво рассказывает, что произошло с деревней и почему Глебу так легко удалось одолеть людей, раньше живших сообща и стоявших друг за друга горой, а потом разбежавшихся по своим углам в поисках персональной выгоды: «Капитализьм»… Дело не в личности конкретного хваткого предпринимателя (в сущности, кулака на современный лад), обзаведшегося связями в администрации и сколотившего организованную преступную группировку, достаточную, чтобы терроризировать округу, тем более что, судя по краткому телефонному разговору с дочкой, проблем у него тоже хватает. За убитых брата с отцом поквитаться можно, а радикально изменить ситуацию?.. Не этот, так другой узнает об огромных залежах никеля и приступит к скорейшему присвоению, а затем и освоению площадей – без оглядки и на людей, и на природу (живую и неживую). Так уж мы устроены, что одновременно существуем в нескольких плоскостях (индивидуальной, коллективной, культурно-национальной, общечеловеческой), неразрывно связанных между собой. «Земун» даёт, бесспорно, богатую пищу для размышлений – и немного досадно, что в отечественном кинопрокате фильм прошёл скромно, собрав 3,45 млн. рублей (сильно меньше бюджета, оцениваемого в 25-35 млн. рублей). _______ 1 – Лента включена в «Смысл жизни» /2018/ – сборник работ, снятых при содействии Дмитрия Куповых.