Рецензия на фильм Переводчик от Евгений Нефёдов

Те, кто посмотрит драматический боевик «Переводчик» вскорости после того, как ознакомился с предыдущей постановкой Гая Ричи – откровенно комедийной «Операцией «Фортуна»: Искусством побеждать» /2023/, проникнутся к мастеру особым уважением. Да, в прежние годы у него случались не слишком удачные попытки выйти за пределы стилистики, жанра и тематики, благодаря которым получил всеобщее признание, но… нет ничего хуже художника, занимающегося перепевами собственного творчества. Новая картина свидетельствует, что режиссёр не просто ищет что-то небанальное, но также – что неравнодушен к острым политическим (точнее, к политэкономическим) проблемам современности. Хотя, конечно, англичанину проще сохранить объективность при обращении к затяжной войне в Афганистане, чем коллегам из-за океана, периодически выдававшим на-гора бравые агитки: от «Уцелевшего» /2013/ Питера Берга до «Кавалерии» /2018/ Николая Фульси. Немаловажно и то, что Гай обратился к событиям недавнего прошлого уже после того, как вооружённый конфликт завершился. Формально Ричи с соавторами (Айваном Эткинсоном и Мэттом Дэвисом) придерживаются примерно той же сюжетной схемы, что и в упомянутых выше образчиках голливудской продукции. По меньшей мере две трети повествования зрители вполне искренне сопереживают мастер-сержанту Джону Кинли и переводчику Ахмеду, пытающимся вернуться на базу, убегая от резко превосходящих числом талибов. Вместе с тем откровенно слабые коммерческие результаты «Переводчика», собравшего в североамериканском прокате $15,4 млн. при производственном бюджете $55 млн., обусловлены явно не только конкуренцией со стороны «Братьев Супер Марио в кино» /2023/ и «Восстания зловещих мертвецов» /2023/. Кинематографисты вольно или невольно (лично мне кажется, что сознательно) подсыпали гражданам США соль на раны, не успевшие затянуться после сенсационной новости о поспешном и, что греха таить, позорном бегстве контингента коалиции с афганской земли. Вынесенная в заключительные титры справка о том, что после ухода войск НАТО тысячи переводчиков скрываются, а триста человек – были казнены с семьями, нивелирует всю патетику благополучной развязки. Спасение Ахмеда – счастливое исключение из правил… А кому-то пришлось в ужасе цепляться за закрывающийся люк военно-транспортного самолёта, набирающего скорость, чтобы оторваться от взлётно-посадочной полосы… С одной стороны вряд ли стоит удивляться тому, что события фильма изложены – по понятным причинам – с точки зрения американцев. Но с другой – Ричи нельзя не отдать должного в том, что сами афганцы показаны достаточно достоверно (1). Режиссёр сторонится как примитивной демонизации противника, так и, наоборот, наивной до глупости героизации «борцов за свободу» (в духе приснопамятного «Рэмбо III» /1988/ Питера МакДональда), отдавая себе отчёт в сложности обстановки в стране, где идёт перманентная гражданская война. Сторонники движения «Талибан» показаны грозной силой, действительно контролирующей территорию за пределами военных баз. Подразделение под командованием мастер-сержанта Кинли периодически совершает рейды по окрестным населённым пунктам, устраивает обыски в домах, допрашивает подозрительных лиц и т.д., но солдаты ведут себя, в сущности, как заурядные оккупанты, находящиеся в постоянном ожидании засады или обстрела. У них нет обеспеченного тыла, хотя бы как в своё время – во Вьетнаме. Основная же масса населения настроена враждебно-равнодушно. Единственные, на кого могут рассчитывать незваные гости, – те немногие, для которых талибы стали кровными врагами. Такие, как Ахмед, вызвавшийся исполнять обязанности переводчика, однако быстро проявивший себя надёжным товарищем – и не только из ненависти к убийцам своего сына… Не знаю, задумывали ли авторы такого рода глобальное обобщение, но в акции, осуществлённой людьми Джона вдали от лагеря, вся кампания Международных сил содействия безопасности (ISAF) отразилась, как в капле воды. Уничтожение подпольной мастерской по изготовлению самодельных взрывных веществ и тактической-то победой не назовёшь, а потери – весьма и весьма ощутимы, даже если атаковавших погибло больше. Но главное здесь то, что вылазка в стан врага неотвратимо оборачивается операцией по спасению, причём это тот случай, когда спасение утопающих – дело рук самих утопающих… Джейк Джилленхол никогда не претендовал на лавры Сильвестра Сталлоне или хотя бы Марка Уолберга с Крисом Хемсвортом, но, будучи по-настоящему талантливым актёром, убедителен в обличии профессионального военного (негероической наружности). Кинли всегда относился к исполнению воинского долга ответственно, но трезво (без фанатизма) – и, разумеется, старался не допускать опасных ситуаций. Вот только злополучный рейд не воспринимается его (или ещё чьим-то) роковым просчётом – скорее, был объективно неизбежен. В том смысле, что рано или поздно подобная ситуация возникла бы всё равно… Сказать, что подвиг Ахмеда, чудом вызволившего раненого американца, произвёл на Джона неизгладимое впечатление, – ничего не сказать. Для ветерана, вернувшегося домой, к родным, и физически восстановившегося, война не закончится до тех пор, пока не будет уплачен долг чести. Российские прокатчики выбрали не очень выразительное рабочее название (другой ранний вариант, «Interpreters Wanted», то есть «Нужны переводчики», точнее), а ведь в заголовок неслучайно вынесен термин «the covenant», пояснение к которому даётся под занавес. Это подразумевает и ‘залог’ в юридическом смысле, и ‘клятву’, ‘обет’ – моральные обязательства перед тем, кому обязан жизнью. Если первая часть повествования знакомила с афганскими реалиями, имеющими мало общего с пропагандистской картиной, нарисованной западными СМИ, то в последней трети Гай Ричи нелицеприятно проходится по бюрократической машине США. Вот кому точно нет дела даже до собственных воинов, не говоря уже про переводчика-иноземца. _______ 1 – Что, к слову, не удивит, если вспомнить, какое внимание он уделял этническим особенностям персонажей своих картин.