Рецензия на фильм Гении от Kickingrussian

Биографическая драма 2023 года "Гении" режиссера Джеймса Марша ("Король воров", "Гонка века") онлайн смотрит на фрагменты из жизни Сэмюэла Беккета, известнейшего ирландского писателя и одного из основоположников театра абсурда, находит его ироничное отношение к собственному творчеству и щедро использует вымысел, чтобы со скепсисом оградить автора пьесы "В ожидании Годо" от игр с тщеславием. Для оригинального названия "Dance First" - "Сначала танцуй" - постановщик использует парафраз из беккетовского шедевра. "Может быть, он мог бы сначала потанцевать, а потом подумать?", - говорит Эстрагон о Поццо, однако мрачное мировоззрение писателя, которое часто проявлялось внутри фарса и стремления увидеть в бессмысленных пустяках нечто большее, склоняется к типичному бездействию как особой форме бытия. Поскольку Марш прекрасно понимает, что писательство само по себе не особо кинематографично, то он превращает Беккета (Гэбриел Бирн, "Ламборгини: Человек-легенда", "Любовь, страх и ненависть"), тем не менее, в человека действия, рефлексирующего любовника и бойца французского Сопротивления. В новаторской режиссерской интерпретации биографии игнорируются акты сочинительства и ничего не говорится о самой работе над рукописями, в любом случае попытка говорить о таком нестандартном авторе проводится в его же манере и сочетает в себе как поэтические вольности, так и приглушенный сюрреализм, который проявляет себя уже в экспозиции ленты. В сценарии Нила Форсайта (сериалы "Золото" и "Вина") присутствует тяга к авангардному нарративу, причем даже не всегда в беккетовском смысле. Когда в 1969 году в фильме Марша герой Бирна на вручении Нобелевской премии говорит о катастрофе, то именно жена Сюзанна (Сандрин Боннер, "Вкус счастья", "Событие") произнесла эти слова, когда получила телеграмму от издателя и позволила мужу спрятаться в Португалии от поклонников. Такой трюк и последовавшее за ним бегство с чеком от короля Швеции по пожарной лестнице на чердак, больше похожий на заброшенную каменоломню, помогают писателю встретиться с его доппельгангером, alter ego, узнаваемо одетым, чтобы дать возможность постановщику говорить о жизни как о путешествии сквозь стыд. Серия воспоминаний из нескольких глав позволяет Маршу проследить эволюцию фирменного отчаяния Беккета, где детство будет омрачено властной матерью Мэй (Лиза Дуайер Хогг, сериал "Нерегулярные части"), обесценивавшей мнение Сэмюэла и его тягу к литературе. Последовавшее после смерти отца бегство Беккета во Францию подальше от матери сводит начинающего автора в исполнении Фионна О’Ши (сериал "Властелины воздуха") с великим Джеймсом Джойсом (Эйдан Гиллен, "Барбер"), чьи глаза сверкают и показывают готовность к интеллектуальным шуткам. Поэтому "Гении" ищут ключи к пониманию художественного минимализма Беккета, предлагая одновременно и способ комментария относительно существенного дистанцирования писателя от всех, и стремление при помощи женщин в своей жизни и чувства вины переплавлять боль во вдохновение, и тонко скрываемую тягу к автофикшну в своей самой известной пьесе. Напряженность отношений Беккета с окружающими, в частности, с женой Сюзанной в "Гениях" Марша зачастую сталкивает при помощи писателя лицом к лицу дорогих его сердцу и разуму женщин. Например, на премьере пьесы "Игра" в начале 60-х, когда героиня Боннер язвительно просит редактора и критика Барбару Брей (Максин Пик, "История Фанни Лай") написать хвалебную рецензию на премьеру. Благодаря установкам постановщика актерская игра Гэбриела Бирна сочетает в себе узнаваемые черты известного писателя, который отчаянно цепляется за собственный императив неудачи. Так Беккет становится визуальным подтверждением собственных установок из новеллы "Worstward Ho" 1983 года: "И во вновь обретённой пустоте попробовать другой способ движения. Или никакого. Только помнить, что надо придумать самое удобное положение. Но по-прежнему стараться дать ему возможность ползти. Ползти и падать. Снова ползти и снова падать". Именно Сюзанна озвучивает у Марша нечто подобное на премьере "Игры", когда нужно бороться даже тем, кто не создан для победы. Печальная картина мира автора о том, что в радости нет ничего интересного, удается режиссеру и избегает прямого взаимодействия с литературой, которая лежит в основе одной удивительной жизни. Марш во многом игнорирует традиционные фильмы-байопики и находит хрупкий баланс между умным литератором и его экзистенциальным представлением на экране, показывая человека, который слишком много времени проводит внутри себя, в своей голове. Сентиментальность и одиночество гения, а также его зависимость от умных и властных женщин, подчеркиваются постановщиком в каждой главе ленты и показывают, как потери и разочарования помогают Беккету находить вдохновение для творчества и баланса в параллельных отношениях с Сюзанной и Барбарой, которые будут продолжаться до конца жизни писателя. Режиссерский взгляд на анатомию несчастья постоянно выхватывает загнанные в тупик или испорченные отношения литератора. Выглядящие случайными переходы от одного периода жизни Беккета к другому помогают Маршу в реализации мягкого и романтичного сюрреализма и легкой демистификации высокого литературного божества, которое открывается с новой стороны либо в сольных представлениях Гэбриела Бирна, либо в искусных диалогах со своим двойником в узнаваемой водолазке и твидовом пиджаке. Зачастую постановщик прибегает к саркастическому юмору в изображении Беккета, делая его уязвимой и нежной фигурой и убедительно очеловечивая автора, которого очень часто представляют как недоступного и возвышенного пророка слова. Нарратив Марша избегает открытых цитат о том, что в центре фильма - гений, дает возможность главному герою изъясняться максимами и в то же самое время не говорит ни слова об источниках вдохновения Беккета за исключением его почитания Джойса во время черновой работы над "Поминками по Финнегану". Интроспективная режиссура все время уходит от творчества писателя, чтобы вплотную приблизиться к тому, что скрывается под листами бумаги с текстами. Такое открытие страстям и чувствам Беккета выводит на экран блестящего интеллектуала с другой стороны. В потоке успехов и неудач, любви и дружбы главными движущими силами проекта становятся фантазия и самоирония с провокационными диалогами. Душой и телом Бирн входит в психологию своего персонажа и улавливает суть человеческой притчи Марша, когда Беккет становится одиноким лидером в открытии собственного прошлого, скрытого среди пыльных пространств ментального чердака писателя. Поэтому "Гении" анализируют роль женских фигур в личностном росте Беккета и усиливают внутреннее одиночество писателя, отмеченное любовью, о которой он мечтал встретить, больше говоря и размышляя об атрибутах души и совести автора, чем концентрируясь на бунте и эксцентрике писателя.