Рецензия на фильм Архипелаг от Kickingrussian

Драма 2010 года "Архипелаг" режиссера и сценариста Джоанны Хогг ("Вечная дочь", "Сувенир") онлайн смотрит на представителей среднего класса, которые страдают от эмоциональной подавленности во время отпуска и скрывают кипящие обиды под патиной непринужденного обаяния на уровне камерной пьесы о конкретных людях в конкретной обстановке. В нарративе постановщицы в выяснение семейных отношений попадает посторонний. Кроме того, само место действия ленты Хогг - остров Треско из архипелага Силли - создает идеальное ограниченное пространство для мрачной комедии буржуазных нравов в сочетании со своеобразным психологическим клаустрофобным триллером в месте, из которого можно выбраться только на вертолете. В режиссерском воплощении по-английски сдержанного безумия раскрывается глубина семейной порочности, где напоминающий большого ребенка Эдвард (Том Хиддлстон) воплощает идеализм, сострадательность и непритязательность, чтобы стать громоотводом для своей матери Патриции (Кейт Фахи) и сестры Синтии (Лидия Леонард). Героиня Леонард у Хогг стремится к эмоциональной тирании над семейством. К острову никак не может доехать отец Уилл, становящийся в фильме мифической фигурой из телефонных звонков, и которое разобщено неспособностью общаться между собой. У постановщицы метафора архипелага побуждает показывать семью как набор людей, которые замкнулись в своей автономности без объединяющего фактора, когда героиня Фахи кричит на отсутствующего мужа в телефонную трубку и не может найти слова для мужчины на далеком Шпицбергене. Благодаря настройкам Хогг Синтия едва ли может выразить свои мысли словами через еле уловимые признаки огорчения и остается хозяйкой эмоционального смещения в проекте, предпочитая выходить из себя по малейшему поводу и изливать свои ярость и токсичность на семью, что идеально передает внешние стороны беспокойства, которое все время нависает в нарративе. Чопорность и высокомерие у режиссера с успехом отправляются на экран и суммируются с невротизмом, свойственным Эдварду, выдерживающему унижения со стороны персонажа Леонард и готовящегося к отъезду в Африку на год в качестве волонтера, что выводит семейные ограничения на уровень унизительных запретов, когда его любимой Хлое перекрыли дорогу на остров. Отголоски отцовского загадочного отсутствия, когда в Уилле Хогг воплощает одновременно и нерадивого мужа, и холодного, сурового родителя, которого сын высмеивает как грубого охотника, передаются бросающимся в глаза пустым местом на стене в гостиной, где когда-то висела картина с гнетущим штормовым морем. Такое удаление постановщица рассматривает на уровне жеста отрицания со стороны семьи, которая разными способами подавляет даже сам образ конфликта при помощи непрофессиональных актеров в кадре - Эми Ллойд и Кристофера Бэйкера, повара и художника в роли самих себя, что ослабляет и разрушает рамки жесткого драматического представления. Поэтому "Архипелаг" проверяет на прочность отношений внутри семейной ячейки как с точки зрения эмоций, так и с точки зрения пренебрежения статусом действующих лиц и высмеивает женский снобизм, где все намеки на отношения скрываются под поверхностью и парализуют растущее взаимопонимание. Отчасти Хогг разумно обманывает ожидания и не дает шансов "Архипелагу" с ожидаемой историей чувств между Эдвардом и Роуз, которой эмпатичный парень всегда стремится помочь на кухне. Тем не менее, такой сюжетный финт постановщицы придает оригинальности повествованию, где даже пылающие скандалы, так ловко разжигаемые благодаря характеру Леонард, не обеспечивают для всех пути к необходимому катарсису, а лишь все время отбрасывают семейные отношения к статус-кво. Безусловно, у Хогг есть барометр авторской философии в кино, присутствие Кристофера Бэйкера, чье вдумчивое и спокойное присутствие дает точку опоры происходящему, давая размышления о бывших событиях и о жизни через призму искусства и помогая вербализировать кинематографический метод автора через пункты из теории живописи. Режиссерское желание ориентироваться на фильмы Бергмана, подавлять хаос и в то же самое время считать его хорошим, ценным элементом для проявлений спонтанности создает конфликт между абстрактным и конкретным с точки зрения способов извлечения и интерпретации информации, выделения и упрощения идей формы. Авторский стиль Хогг в этом фильме воплощается через продолжительные сцены, точный монтаж Хелле Ле Февр и почти документальную запись кратких, на первый взгляд, случайных диалогов, что погружает серо-зеленую полутьму дома в своеобразный аквариум, где нет места ярким цветам и господствуют бледный хаки и темно-синий. Тяготение постановщицы к такой пейзажности на стыке кадров-картин и декоративности самого острова Треско с его пышной и удивительной для северных широт флорой помогает создавать мрачную сказку среди дикости пополам с декоративностью. Кроме того, хорошо считывается эстетическая подпитка фильма Хогг от картин датского художника Вильгельма Хаммерсхёя, когда приглушенные интерьеры, которые вызывают чувство заключенности в малых пространствах, помогают точнее передавать на личном, практически интимном, уровне опустошение персонажей. Режиссерская сдержанность воспринимается как кредо и способ отказаться от заполнения важных пробелов в экранной истории, где семья и чувство горечи Синтии никак не комментируются и ориентируются на принцип вычитания, когда выхолащивание чего-то из действия автоматически раскладывает это отсутствие по героям нарратива. Мрачный самоанализ и стремление к чеховской универсальности сюжета помогают ленте Хогг смело исследовать на уровне небольшого бюджета неожиданные ракурсы в семейных отношениях, полагаясь на богатую нюансировку и интеллектуальность, когда невидимые силы угрожают разорвать на части всю семью. Оператор Эд Рутерфорд усиливает визуальную часть статичной установкой камеры и отсутствием крупных планов, что создает эффект авторского дистанцирования от происходящего наряду с туманными недоговоренностями внутри сюжета. У постановщицы нет необходимости критиковать или высмеивать богатых, напротив, она показывает, как внутри идеального отпуска не могут выстроить коммуникацию самые близкие люди среди скрытого дискомфорта, который тревожит до последней минуты. Отчасти Хогг в "Архипелаге" по-новому интерпретирует фразу Сартра "Ад - это другие" и размещает героев на хорошо знакомой территории фамильного дома, при этом не вписывая ни одного из них в устойчивую картину. Уровень режиссуры лишь ставит диагноз глубоко укоренившейся отчужденности семейства. Поэтому, в отличие от подобных фильмов, "Архипелаг" отказывается от показа на экране самодостаточного мира вполне обеспеченных людей на отдыхе, а включается в игры с отсутствующими элементами в нарративе, чтобы отправить зрителей в непредсказуемое путешествие о границах семейной близости и глубоких трещинах в отношениях, в которые так мастерски вбиваются клинья давно тлеющих конфликтов.