Спустя десятилетие фильм Зельдовича устарел только в одном — ныне богаче и вычурней. Липкие девяностые продолжаются, приемы стали менее грубыми, но суть та же — погоня за русской мечтой, пресловутой Москвой, которая, должно быть, у каждого своя, но существует общая проекция: Изумрудный город, манящий издалека и предлагающий носить зеленые очки, чтобы не тронуться умом от фальши. Зельдович и Сорокин (автор сценария) рефлексируют по поводу уходящего (как они надеются) времени, подводя итог: больше нет взрослых людей, резвятся подростки. Эта тяжелая и неповоротливая лента вызвала изжогу у критиков.
Это киноманское кино. Здесь нет прямых отсылок, разве что Чехов, вскользь. Но, когда смотришь на экран, видишь, что Друбич здесь как Мария Фальконетти, Коляканова — Глория Свенсон, а Дапкунайте — Джин Сиберг. Фоном выбрана неудобная и подавляющая музыка, особенно шипасты пионерско-комсомольские песни с изломанной скрипкой внутри и кривым джазовым пианино. Пространства искривлены, а столица дала неприкаянные пейзажи, полные отчуждения. Оформление кадра у Зельдовича — серьезная концепция, глубокие комнаты, виды из окна, дым ресторанов, краски и перья одежд — знаки и символы каст.
В глазах, жестах и фразах героев нет жизни. Нет мечты, стремлений. Это древнегреческая трагедия, где рок занес серп… а все уже вскрыли вены и плывут с волнами. Но и пороги пусты, их смерти никто не дождался.
Москва — это клубок спутавшихся нитей марионеток. Это ритм, заставляющий сбиваться сердца. И, что самое поразительное — фильм пророческий. Ванга и Глоба предрекали катаклизмы, Землю лихорадит и разрывает на куски, глобусы устаревают. Но страшнее отмирание, медленное и неуловимое. Ни один врач не может поставить диагноз. Побеждает не зло, а что-то гнусное; теплое «между», если не «в сторонке». В фильме нет молитв, только звонкая тишина черных, как зрачки героинщика, бокалов. Да и слов, считай, нет: некие пароли, деградировавшие до точек и тире.
Не дай Бог вам найти отражение свое среди персонажей. И огради вас судьба от путешествия по этой Москве. Причем, настигнуть вас она может в любой точке мира. И это десятилетие пройдет в духе «Москвы». Ей необходимо питаться.
7
,5
2000, Россия, Драмы
147 минут
Правила размещения рецензии
Рецензия должна быть написана грамотным русским языкомПри её оформлении стоит учитывать базовые правила типографики, разбивать длинный текст на абзацы, не злоупотреблять заглавными буквами
Рецензия, в тексте которой содержится большое количество ошибок, опубликована не будет
В тексте рецензии должно содержаться по крайней мере 500 знаковМеньшие по объему тексты следует добавлять в раздел «Отзывы»
При написании рецензии следует по возможности избегать спойлеров (раскрытия важной информации о сюжете)чтобы не портить впечатление о фильме для других пользователей, которые только собираются приступить к просмотру
На Иви запрещен плагиатНе следует копировать, полностью или частично, чужие рецензии и выдавать их за собственные. Все рецензии уличенных в плагиате пользователей будут немедленно удалены
В тексте рецензии запрещено размещать гиперссылки на внешние интернет-ресурсы
При написании рецензии следует избегать нецензурных выражений и жаргонизмов
В тексте рецензии рекомендуется аргументировать свою позициюЕсли в рецензии содержатся лишь оскорбительные высказывания в адрес создателей фильма, она не будет размещена на сайте
Рецензия во время проверки или по жалобе другого пользователя может быть подвергнута редакторской правкеисправлению ошибок и удалению спойлеров
В случае регулярного нарушения правил все последующие тексты нарушителя рассматриваться для публикации не будут
На сайте запрещено публиковать заказные рецензииПри обнаружении заказной рецензии все тексты её автора будут удалены, а возможность дальнейшей публикации будет заблокирована
Спустя десятилетие фильм Зельдовича устарел только в одном — ныне богаче и вычурней. Липкие девяностые продолжаются, приемы стали менее грубыми, но суть та же — погоня за русской мечтой, пресловутой Москвой, которая, должно быть, у каждого своя, но существует общая проекция: Изумрудный город, манящий издалека и предлагающий носить зеленые очки, чтобы не тронуться умом от фальши. Зельдович и Сорокин (автор сценария) рефлексируют по поводу уходящего (как они надеются) времени, подводя итог: больше нет взрослых людей, резвятся подростки. Эта тяжелая и неповоротливая лента вызвала изжогу у критиков. Это киноманское кино. Здесь нет прямых отсылок, разве что Чехов, вскользь. Но, когда смотришь на экран, видишь, что Друбич здесь как Мария Фальконетти, Коляканова — Глория Свенсон, а Дапкунайте — Джин Сиберг. Фоном выбрана неудобная и подавляющая музыка, особенно шипасты пионерско-комсомольские песни с изломанной скрипкой внутри и кривым джазовым пианино. Пространства искривлены, а столица дала неприкаянные пейзажи, полные отчуждения. Оформление кадра у Зельдовича — серьезная концепция, глубокие комнаты, виды из окна, дым ресторанов, краски и перья одежд — знаки и символы каст. В глазах, жестах и фразах героев нет жизни. Нет мечты, стремлений. Это древнегреческая трагедия, где рок занес серп… а все уже вскрыли вены и плывут с волнами. Но и пороги пусты, их смерти никто не дождался. Москва — это клубок спутавшихся нитей марионеток. Это ритм, заставляющий сбиваться сердца. И, что самое поразительное — фильм пророческий. Ванга и Глоба предрекали катаклизмы, Землю лихорадит и разрывает на куски, глобусы устаревают. Но страшнее отмирание, медленное и неуловимое. Ни один врач не может поставить диагноз. Побеждает не зло, а что-то гнусное; теплое «между», если не «в сторонке». В фильме нет молитв, только звонкая тишина черных, как зрачки героинщика, бокалов. Да и слов, считай, нет: некие пароли, деградировавшие до точек и тире. Не дай Бог вам найти отражение свое среди персонажей. И огради вас судьба от путешествия по этой Москве. Причем, настигнуть вас она может в любой точке мира. И это десятилетие пройдет в духе «Москвы». Ей необходимо питаться.