Рецензия на сериал Дрянь от Евгений Нефёдов

Кто знает, сколько бы Фиби Уоллер-Бридж пришлось ждать хоть какого-то подобия славы, сосредоточься она исключительно на поприще артистки. Нет, речь отнюдь не об отсутствии лицедейского дарования. Вот только роли доставались редко – и по преимуществу не слишком заметные, даже если в хороших фильмах (например, партия секретарши Маргарет Тэтчер в «Железной леди» /2011/). Однажды Фиби пришла в голову идея взять развитие карьеры в свои руки, благо что на поверку у девушки обнаружился ещё и талант кинодраматурга. Сценарий телесериала (по крайней мере первого сезона) родился на основе пьесы, сочинённой самой Уоллер-Бридж для театра одного актёра или в данном случае – актрисы. Конкретной актрисы… Позже ей пришлось опровергать утверждение, будто сюжетные перипетии носят автобиографический характер, хотя и с оговоркой, что некоторые элементы (включая обидное прозвище главной героини, которым будущую «звезду» наградили близкие) действительно были почерпнуты из жизни. Ничего удивительного! Фиби буквально с ходу задаёт такой накал откровенности, что это слегка ошарашивает публику. Ощущение дополнительно усиливает необычный (не то чтобы новаторский, однако редко используемый удачно) приём – настойчивое разрушение воображаемой четвёртой стены. Героиня периодически обращается прямо в камеру, отпуская очередной ехидный комментарий или бросая выразительный взгляд, причём чаще это происходит во время диалогов, а собеседники – ничего не замечают. За исключением священника, который обладает такой интуицией, что не просто фиксирует её «исчезновение», но и «слышит» реплики… Фиби Уоллер-Бридж сразу (с первых же секунд!) берёт быка за рога и недвусмысленно сообщает нам, что не намерена ничего утаивать. Вообще ничего. Хуже того, вскоре становится понятно, что вынесенная в заголовок характеристика вполне адекватна. Дрянная (или «вшивая», если вспомнить о другом допустимом переводе слова) натура раскрывается уже в отношениях с мужчинами – в склонности к беспорядочным половым связям и сопутствующим рассуждениям на данную тему безо всякого стеснения. Поступки женщины приводят к странным (мягко выражаясь, нежелательным и глупым) последствиям – и романтические знакомства приносят в основном разочарование, но это уже давно не вызывает удивления. Мало того, бросается в глаза, что для неё не существует ничего святого решительно во всех сферах. Так, красной нитью через всё повествование проходит история дорогостоящей статуэтки, внаглую украденной у собственной крёстной матери (1), собирающейся выйти замуж за её вдовствующего пожилого отца. Даже общение с родной сестрой Клер выстраивается по принципу притяжения-отталкивания, поскольку редкие мгновения взаимной симпатии непременно сменяются острой неприязнью. Вопрос лишь в том, чем обусловлен подобный душевный настрой? Воспитанием? Тлетворным влиянием социума? Жаждой заявить о себе миру? Может, подспудной тягой к протесту?.. В том-то и дело, что никакого бунтарского запала нет и в помине. Сквернословие, которого не чуждается и священнослужитель (так сказать, пастор нового поколения), отсутствие табуированных вопросов, эксцентричные выходки – всё это воспринимается не попытками мятежа против общественных норм, а нынешней нормой как таковой. Возможно, Фиби Уоллер-Бридж несколько утрирует, проводя мысль, что та, которую непочтительно величают «Дрянью», окружена такими же дрянными личностями – в большей или меньшей степени. Каждый – с гнильцой. Каждый тщательно скрывает какой-нибудь «скелет в шкафу», а посему – в общем-то не вправе показывать пальцем. Героиня вовсе не выглядит белой вороной – напротив, чувствует себя как рыба в воде и по мере сил старается бороться за личное счастье. Но… не получается, и так – раз за разом. В чём причина? Во врождённой склонности к невезению? Или реальность тем самым наказывает женщину, не желающую становиться лучше, расти над собой?.. Ответ понравится, по-видимому, не всем – и точно не удовлетворит тех, кто подспудно старается переложить ответственность за свои неудачи на кого-то/что-то ещё. Героиня, по сути, собственными руками уничтожила то настоящее (быть может, единственное настоящее), что было в её сумасбродной жизни. Тайна гибели лучшей подруги, раскрывающаяся под занавес первых шести серий, лежит, что и говорить, тяжким бременем на совести – и поделом! Между прочим, первый сезон выгоднее отличается от второго именно потому, что при всей «открытости» драматургии (чуть ли не в духе нескончаемых ситкомов) воспринимается цельным и вполне самодостаточным произведением. Возвращение к персонажам спустя три года потребовало ещё одного, не менее мощного сквозного мотива, и Уоллер-Бридж даже предложила публике несколько новых (как бы на выбор) сюжетных линий, но это не возымело столь же мощного эффекта. Впрочем, обилие профессиональных наград по итогам сезона 2019-го года всё равно видится заслуженным. Любопытно, что словечко «fleabag» имеет и ещё одно значение – используется (правда, чаще американцами, чем англичанами) для уничижительной характеристики гостиниц: что-то типа ‘клоповника’ или ‘гадючника’. Уоллер-Бридж явно апеллирует к славной традиции британских комедиографов, никогда не стеснявших себя в ехидном отношении к представителям малого бизнеса. Героиня вполне могла бы владеть и небольшим частным отелем подобно чете Фолти из уморительного (по-прежнему «культового» в Соединённом Королевстве) телевизионного цикла «Башни Фолти» /1975-79/. Но и управлять уютным лондонским кафе, своеобразным талисманом которого служит морская свинка и которое, соответственно, обклеено фотографиями симпатичных грызунов, – немногим проще. Дело даже не финансовых трудностях, то обостряющихся, то внезапно отступающих. Тонкость замысла Фиби заключается в том, что сама принадлежность к мелкой буржуазии (существование в ситуации вечной нестабильности) накладывает чёткий отпечаток на личность. Ну, хотя бы подливает масла в огонь негласного соперничества с сестрой, вхожей в столичные деловые круги. И будущая тёща, художница, нет-нет да и укажет крёстной дочери на её место, например, попросив исполнить обязанности официантки на выставке своих работ. Казалось бы, Фиби Уоллер-Бридж максимально безжалостна к персонажу – даже с поправкой на то, что её окружают не шибко хорошие люди. Героиня словно специально выискивает ситуации, где раскрывается с худшей стороны, а ещё – напрочь игнорирует знаки свыши (включая… падение икон в тот момент, когда смело озвучивает атеистические взгляды). За то, собственно, и следует заслуженная расплата. И всё-таки сквозь напускной нигилизм, сквозь желание убедить саму себя в вопиющей абсурдности всего сущего время от времени – пробивается тоска по чему-то светлому и искреннему, пусть подобные порывы и принимают уродливые формы (вроде намечающегося романа со священником). Критическое, местами безжалостное отношение к героине косвенно свидетельствует о том, что создательница образа – не такая. И, более того, по мере сил она призывает бороться с обличаемыми пороками. В свете шумного успеха «Дряни», не оставшегося незамеченным даже… бывшим президентом США Бараком Обамой, женщина-кинематографист оказалась привлечена к реализации ещё нескольких интересных проектов. А сериал послужил основой для французского римейка, где главная роль досталась Камиль Коттен, которая, кстати, отметилась и в цикле «Убивая Еву», также придуманном Фиби. _______ 1 – Отрадно видеть Оливию Колман, недавно (после долгих лет относительной безвестности) познавшую триумф благодаря исторической драме Йоргиса Лантимоса «Фаворитка» /2018/.