Рецензия на фильм Одна жизнь от Евгений Нефёдов

Потенциальные зрители драмы «Одна жизнь» усмотрели оскорбление в том, что на сайте BBC Film из аннотации исчезло упоминание об этнической принадлежности детей, вызволенных стараниями сэра Уинтона, – их охарактеризовали просто выходцами из Центральной Европы. И лишь после поднявшегося общественного резонанса в описание внесли уточнение – «… преимущественно еврейские». В принципе, руководство кинокомпании понять можно. Но дело здесь, как мне кажется, не только в политической конъюнктуре – в росте возмущения Израилем из-за применяемых неизбирательных методов борьбы с группировкой ХАМАС, приведших к высоким потерям среди мирного населения. Ведь и в самой картине, о запуске которой в производство объявили давно (ещё в сентябре 2020-го!), одним из ключевых воспринимается эпизод прихода Николаса к раввину с просьбой предоставить информацию о беженцах, экстренно нуждающихся в отъезде из Праги. Англичанин не стал юлить, честно признавшись, что, несмотря на национальность родителей (сменивших фамилию Вентхайм, когда переехали в Лондон), не ощущает никакой связи с иудаизмом. Он считает себя рядовым подданным Соединённого Королевства, а по религиозным и идеологическим взглядам – соответственно агностиком и социалистом. Тем не менее чужаку удаётся заслужить доверие учёного мужа. Нет ни малейших сомнений, что Уинтон прекрасно понял бы мотивацию Януша Корчака, приложившего колоссальные усилия, чтобы уберечь юных подопечных из «Дома сирот», перемещённого оккупантами в Варшавское гетто, который ни секунды не колебался, отвечая на гипотетический вопрос (1), чем бы занялся после войны: естественно, помощью немецким детям. Вот и банковскому клерку из Лондона, незаменимому специалисту по части документооборота, совесть не позволила остаться в стороне от трагедии тех, кто чудом успел покинуть Германию, Австрию, Судетскую область – но обрёл временное, крайне ненадёжное прибежище в пока ещё (увы, ненадолго) мирной Чехо-Словацкой Республике. Николасу не требовалось дополнительных обоснований, чтобы не просто сделать всё, что под силу одному человеку, но заразить энтузиазмом окружающих: равнодушных чиновников, занимающихся вопросами эмиграции, расчётливых газетчиков, наконец, соотечественников, откликнувшихся на просьбу помочь. Сотни, тысячи простых людей прислали заработанные потом и кровью деньги (по закону был необходим залог для оплаты последующего возвращения на родину, что, кстати, само по себе звучит дико), и выказали готовность выступить приёмными родителями. Узнав из развлекательно-сатирической телепередачи «Такова жизнь!» о совершённом подвиге, журналисты окрестили Уинтона «британским Шиндлером». Параллель с личностью промышленника действительно напрашивается, и Джеймс Хоуз, словно желая подчеркнуть, что не боится сравнений со Стивеном Спилбергом, тоже приводит цитату из Талмуда: «Тот, кто спасает одну жизнь, спасает весь мир». Вместе с тем есть и различия. Оскар, как следует и из книги Томаса Кенилли, и из экранизации, делал ставку на свой феноменальный дар коммерсанта и предпринимателя, используя любые доступные средства (включая щедрые взятки), чтобы умаслить высокопоставленных офицеров, оккупационных чиновников и бонз НСДАП. Николас же тратит основные усилия на преодоление даже не материальных трудностей, а… бюрократических препон, без которых не обходится имперское государство, занимающее пятую часть суши. Ему не в чем себя винить: шестьсот шестьдесят девять уцелевших обязаны жизнью в том числе оперативно пройденным канцелярским процедурам. Ускорить же процесс (и, в частности, предотвратить трагедию последнего рейса, экстренно собранного уже после вторжения гитлеровских войск) мешали непреодолимые объективные причины. Организатор так называемого Kindertransportʼа (в переводе с немецкого языка – «детский транспорт») был произведён королевой в рыцари в 2003-м, а почил вечным сном в почтенном стошестилетнем возрасте. Радует и то, что взятая кинематографистами за основу (адаптированная сценаристами Люсиндой Коксон и Ником Дрейком) книга «Если это не невозможно… Жизнь сэра Николаса Уинтона», написанная дочерью героя Барбарой, успела выйти из печати незадолго до его кончины. Мне не удалось выяснить, приходилось ли Энтони Хопкинсу лично общаться с человеком, в чей образ перевоплотился, но выдающийся актёр нашёл небезынтересный ключ к характеру. Пожилой мужчина с юмором рассказывает, что до недавнего времени (пока не позволил себе отойти от шаблонных инструкций) продолжал по мере сил и таланта помогать людям, трудясь в службе телефонной психологической поддержки. Николас, вне всякого сомнения, подвержен комплексу спасителя – но не в психиатрическом, а в нравственном смысле. Сэр Уинтон, как ни отгоняет мрачные мысли о судьбах детей, которых не успели вывезти, не в состоянии перестать корить себя за недостаточность того, что сделал… Насколько это правильно? На очень непростой вопрос публика получает исчерпывающий ответ под занавес, когда хитрые телевизионщики всё-таки сумели неподдельно удивить гостя, приготовив ему в студии встречу с теми, кто выжил и вот теперь – нашёл своё место в британском обществе. Очень трогательный момент! Хоуз, долгие годы проработавший на ТВ (между прочим, в разных жанрах: от исторических драм до научной фантастики) и избравший для первого кинофильма столь важную тему, не стремится прибегать к новаторским изобразительным или драматургическим решениям – в пику тому же Спилбергу. Известная академичность формы компенсируется не только тщательностью реконструкции атмосферы, но, главное, тем эмоциональным откликом, который обязательно должен последовать от посетителей кинозала. Авторам даже не потребовалось намекать на то, что с окончанием Второй мировой войны тема, как ни грустно, актуальности не утратила. А ещё любопытно, что среди спасённых Уинтоном беженцев был Карел Рейш, впоследствии внёсший солидный вклад в развитие английского киноискусства. _______ 1 – В замечательном биографическом фильме Анджея Вайды «Корчак» /1990/.