Рецензия на фильм В тихом омуте от Анна Кравченко

«В тихом омуте» Брюно Дюмона (режиссер и сценарист) – фильм очень серьезный. Хотя, вроде бы, комедия. Но, сами понимаете, в конкурсную программу Каннского фестиваля обычные водевильчики не попадают. Значит, у комедии должен быть глубокий философский подтекст, мощный пласт культурных аллюзий, социологических нюансов и политологических парадоксов. Все это в рассматриваемом фильме представлено в объемах просто гомерических, можно даже сказать – гаргантюанских. Да, Франция – страна изысканных гастрономических традиций. Так что и о жратве в кино тоже кое-что будет. Ладно, давайте по порядку. Побережье Нормандии, Франция, начало прошлого века. В рыбацкой деревушке Сен-Мишель проживает семейство Брефор: отец, мать, четверо сыновей. Промышляют сбором мидий, папаша и старший сынок Малют переправляют на руках или на лодке через заиленную бухту приезжих горожан. В свободное от работы время спасают терпящих бедствие на море, папашу за это прозвали Бессмертным и Спасителем. Основной продукт питания семьи Брефор – тела убитых ими горожан, которых они приканчивают ударом весла по голове во время переправы или в близлежащем лесочке. Трупы разделывает мать семейства, человечье мясо эти представители гастрономической нации пожирают сырым. После трапезы – сытно рыгают. На лицах членов семейства – ярко выраженные признаки вырождения. Их соседи – семья Ван Петегем: Андре, Изабель, две дочки Габи и Бланш. Летом они обитают в замке, который построен в псевдоегипетском стиле, называется сооружение Пифонеум (в честь сказочного змея Пифона из древнегреческой мифологии, которого прикончил Аполлон). В каникулы у них гостит племянник (в то же время сын) Андре по имени Билли. Он обожает переодеваться девушкой. Родственников навещает кузен (он же шурин) Андре по имени Кристиан, а также сестра (она же мать сына Андре) Отт. Пьяный инцест – уважаемый родовой обычай северофранцузской промышленной буржуазии, которую представляют Ван Петегемы. Эти гурманы в отличие от своих более примитивных соплеменников трапезничают на фамильном серебре и параллельно беседуют о прекрасном. На лицах членов почтенного семейства – ярко выраженные признаки вырождения. Единственное исключение – дитя порока, кровосмесительный плод Билли. Это очень красивый стройный мальчик (как и положено уважающему себя европейскому педерасту). До поры до времени Брефоры Ван Перегемов не едят. Более того, у Билли завязывается роман с Малютом. Правда, юный каннибал пока не знает, что у милой девушки, которая иногда разгуливает в мужском костюме, имеются самые настоящие тестикулы. Но когда он об этом догадается – начнутся страсти прямо по Шекспиру. Даже круче: Монтекки если и забивали кого-то из Капулетти, то вовсе не потому, что им кушать хотелось. Расследование исчезновений гостей Сен-Мишель ведут два полицейских инспектора. Зовут их Дану и Нуда. Один маленький и рыжий, другой неимоверно толстый, постоянно падает, подняться без помощи коллеги не может. Оба в чаплинских котелках. Таинственные исчезновения склонны объяснять мистическими причинами. Чистой воды гиньоль. Карикатурные персонажи, шаржированные ситуации, странноватый стеб над всем и вся. А теперь попробуем разобраться, что хотел нам сказать автор, на что зритель тратит два часа своего времени. Для этого придется раздеть фильм как луковку, пласт за пластом. Сразу предупреждаю, если вы не удосужились обзавестись ученой степенью по искусствоведению или культурологии, или, на худой конец, дипломами о трех-пяти высших образованиях – дальше можете не читать. Уж больно ученый французский автор нам попался. Мы Сорбоннов, конечно, не кончали, в отличие от магистра философии Брюно Дюмона. Так что придется сильно напрягаться и шевелить извилинами, натренированными в свое время на лекциях по матанализу. Пласт первый. Автор страстно издевается над Прустом – самым уважаемым учеными французами писателем всех времен и народов. Это все равно, как нам в томик Пушкина плюнуть. Действие фильма происходит примерно там же, где обитали персонажи саги «В поисках утраченного времени». Дегенераты-аристократы ежеминутно восхищаются красотой приморских пейзажей, чем грешил и главный герой прустовской эпопеи. А троица девиц (две малолетние дебилки и переодетый Билли) – откровенная пародия на стайку девушек «под сенью и в цвету». Пейзажи, кстати, и правда изумительные. Оператор сработал профессионально, так что за Пруста немного обидно. Второй пласт. Пародия на социальную антиутопию Герберта Уэллса «Машина времени». Кто-то, возможно, знаком с этим романом по весьма приблизительной экранизации 2002 года, но основная идея там сохранена. В далеком будущем потомки пролетариата превращаются в чудовищных монстров-каннибалов, морлоков, которые живут в подземельях, а по ночам выходят на поверхность и поедают потомков изнеженных аристократов и буржуа, элоев. Брюно Дюмон, наблюдая современную ему французскую действительность, уже сегодня увидел вырождение, которое по Уэллсу грозит человечеству только через тысячи лет. Что ж, ему виднее. А вот в России пока никто, имея доступ к мидиям, человечиной питаться не станет. Третий пласт. Аллюзия на легенду о святом Христофоре. Этот святой (по некоторым версиям великан с песьей головой, до крещения – людоед) исполнял послушание, перенося на спине людей через опасный брод. Однажды его попросил об услуге мальчик. Гигант, перенося его на спине, посреди брода почувствовал неимоверную тяжесть. Мальчик открылся: это был Христос, так что Христофор (несущий Христа) нес на себе всю тяжесть мира. Жесткий стеб над христианством продолжается до самого конца фильма. Это и приколы по поводу Девы Марии, спасительницы на водах, и шуточки с гравитацией, когда персонажи то спотыкаются на ровном месте, то летать начинают. Четвертый пласт. Практически все персонажи сыграны в злобно-карикатурном стиле. Уроды, тупицы, дегенераты (в одной рецензии написали декаденты, но не все дегенераты в фильме Дюмона декаденты, хотя все декаденты – дегенераты). Единственное исключение – юный педераст Билли. Он хорош собой, как в женском наряде, так и в мужском костюме, речь его приятна, любовь к матери-идиотке трогательна. Он мечтает о любви, чистой и красивой однополой любви. Но его надежды разбивает злоба гомофобов, как морлоков, так и элоев. И ради этой затасканной идейки авторы фильма битых два часа заваливали нас когнитивно-психологическими паттернами (знай наших, Сорбонна!), аллюзиями, скрытыми цитатами, отсылками к карнавальным сущностям средневекового менталитета (читайте Бахтина, mes amis). Печально. Ведь, строго говоря, все псевдоученые благоглупости, которыми перенасыщен текст этой рецензии можно заменить одной короткой и емкой фразой: «Они образованность свою показать хочут, а потому говорят о непонятном». Привет от Чехова, месье Дюмон! А всем, кто дочитал мой бред до конца, огромный pardon.