Рецензия на фильм Королева из Катве от Сергей Ю.

Патриотический байопик – почтенный жанр, призванный гармонизировать общественные отношения. И все же очередная кино-икона очередного спортивного идола на сенсацию российского кинорынка потянуть не может. Если, конечно, речь не идет о гордости российского/советского спорта масштаба Поддубного/Харламова. А фильм «Королева Катве» Миры Наир – всего лишь про девчушку из Уганды, которая стала кандидатом в мастера спорта по шахматам. Будущая королева росла в семье вдовы, воспитывающей четверых детей. Кошмарные трущобы, жуткая лачуга, ужасающая нищета. Фионе Мутези (Мадина Налванга) повезло. Ее заметил педагог-энтузиаст, тренер-самоучка Роберт Катенде (Дэвид Ойелоуо). Он приманил девочку бесплатной кашей, и та стала посещать шахматный кружок. Первые турнирные успехи пришли к ней раньше, чем она освоила навыки чтения. И буквы она заучивала для того, чтобы ознакомиться с книгой Гарри Каспарова (говорят, в Бразилии резко повысился уровень грамотности после выхода в свет автобиографии Пеле). Фиона становится популярной не только в своем районе, она превращается в национальную знаменитость. Несмотря на трудности взросления, все у юной чемпионки складывается неплохо. Ей удается вырвать из тенет нищеты себя и свою семью. Представьте себе: девочка-подросток из деградирующего моногородка где-нибудь в Иркутской (Оренбургской, Курганской, Кемеровской) области, выросшая в семье матери-одиночки вместе с тремя братиками-сестренками, осваивает искусство шахматной игры в одном из немногих в регионе кружков. Через четыре года она удостоена первого взрослого разряда (учитывая уровень наших турниров, африканский КМС едва потянет на наш первый разряд). Спрашивается, станет ли она общероссийской (да, хотя бы даже областной) знаменитостью? Каковы ее шансы быть приглашенной в национальную сборную для участия в шахматной олимпиаде? Сможет ли на гонорары за написанную о ее героической судьбе книгу купить матери домик в коттеджном поселке? Снимут ли про нее полнометражный художественный фильм американские и южноафриканские кинематографисты? Ну, вы скажете! Это же девочка из России. К тому же – девочка белая… ну, может быть, чуть желтоватая. Так что от фильма остается двойственное впечатление. С одной стороны, действительно, для разноцветных российских девочек подвиг получается не бог весть какой. А тут кое-кто пиарится на весь белый свет: вон у нас какая молодежь подрастает. Но если кино повнимательней посмотреть, мнение чуть-чуть поменяется. Что такое Уганда? Там самым знаменитым человеком до сих пор Иди Амин считался, кровавый шут-диктатор. Межплеменная резня на родине будущей шахматной королевы прекратилась (надолго ли?) всего несколько лет назад. Семья девочки живет в такой халупе, которой среднестатистический российский бомж просто побрезгует. В школу в Катве детей отдавать не принято. Папенька Фионы от СПИДа помер (эта информация в фильме не озвучена). Когда братишку Фионы сбивает байкер (дорожная полиция? такой здесь не водится), в больнице ему зашивают глубокую рану без анестезии ввиду полного отсутствия соответствующих препаратов. И за это еще нужно платить. В финальных титрах авторы подробно рассказывают, как счастливо сложилась судьба персонажей фильма. Особенно впечатляет закадровая биография старшей сестры шахматистки: Найт родила пятерых детей, торгует солью, учится на парикмахера. Поскольку муж у Найт вроде бы не предполагается (если и был, то от СПИДа помер), можно вообразить, что в Уганде беременность возникает ввиду торговых манипуляций с поваренной солью. Так что ехидствовать по поводу весьма скромных спортивных достижений юной африканки, тем более не в легкой атлетике или какой-то другой разновидности дрыгоножества или рукомашества, а в почтенной интеллектуальной игре, охота пропадает. Наши девочки из моногородов все-таки читать-писать обучены, от инфекционных заболеваний привиты, с электрическим освещением и интернетом знакомы, книжку Каспарова или какой-то другой шахматный учебник в районной библиотеке получить могут. Почему я обращаю внимание на эти нюансы? Не очень внимательный зритель может их не заметить. Авторы тему беспросветной нищеты предпочитают не педалировать, никаких тебе жалостных ноток типа я-начал-жизнь-в-трущобах-городских. Просто съемки организованы в тех самых трущобах Катве, в которых выросла самая настоящая Фиона Мутези, в той самой тропической Африке. А ведь еще Иосиф Бродский заметил, что его не впечатляет тропическая нищета. Ведь те же обитатели бразильских фавел могут круглый год в одних трусах расхаживать, жить в будке из картона и питаться подгнившими бананами с помойки. Российскому бомжу такой зимой, как нынешняя, выжить гораздо сложнее. Да тут еще оператор постарался. До просмотра этого фильма я склонен был обвинять африканцев в некотором дурновкусии за их пристрастие к тряпкам аляповатых расцветок, к светофорным одеяниям. Но теперь я их понимаю. На фоне дикой нищеты без ярких пятен на безрадостном помойном пейзаже можно с тоски помереть. Почти каждый кадр фильма такие пятна украшают. Это может быть небрежно повязанная традиционная африканская женская чалма, повязка на лбу ребенка, веселенькая рубашка мужчины. Как-то напрашивается одно сравнение, навеянное недавней шумной кинопремьерой. Что общего между Русью X века и Угандой XXI века? И там, и тут люди живут в позорных развалюхах, в жуткой грязи. И грамоте не обучены. А в чем разница? Угандийские нищеброды одеты наряднее, чем древнерусские князья. Платье, которое мать Фионы продает, чтобы раздобыть денег для заправки керосиновой лампы (девочка должна иметь возможность читать шахматные книги по ночам), выглядит просто по-княжески. Рогнеде такое и не снилось. Конечно, фильм несколько затянут, дидактические монологи тренера Катенде слегка утомляют. Но позитивный посыл картины нивелирует подобные недостатки. Все-таки молодежь (в Уганде, Кургане и Оренбурге) приучают к мысли, что шахматы – не самый плохой тип социального лифта. По крайней мере, с головой точно все в порядке будет. Карьера боксера или футболиста в этом смысле не настолько безопасна.