Рецензия на фильм Основано на реальных событиях от Евгений Нефёдов

Вообще-то это далеко не первый пример сотрудничества Романа Полански с супругой Эмманюэль Сенье, но из всех их работ на сеансе вспоминаешь прежде всего вторую совместную постановку – «Горькую луну» /1992/. Дело не только в тематической близости и даже не в отдельных фабульных перекличках – только на сей раз речь идёт не о писателе, а о писательнице, с трудом пытающейся найти выход из творческого застоя. Подобно тому, как Париж – тот самый, что «всегда Париж» – свёл Оскара со сногсшибательной красоткой Мими, Франция и её легендарная столица не просто являются домом для Дельфины. Элизабет в ответ на вопрос свежеиспечённой приятельницы, почему она не говорит назойливым знакомым и почитателям таланта, что литераторша уехала далеко и надолго, поясняет: звонящие непременно хотят знать, в какую страну та отправилась. То есть героиня в определённом отношении остаётся пленницей пусть не экономическо-политического устройства, но культурной среды – совершенно точно. Этот аспект для режиссёра принципиален – и не только по той причине, что позволяет усилить ощущение, будто Дарьё оказалась в западне и уже вряд ли выберется невредимой с загородной дачи. Роман Полански, что называется, зрит в корень. Выдающемуся польскому мастеру (фактически – давным-давно космополиту, причём в хорошем смысле слова) было гораздо проще выходца из Нидерландов Пола Верховена влиться в парижскую среду, поскольку окунался в соответствующую атмосферу задолго до той же «Горькой луны». Здесь любопытнее иное. Обращение столь крупных (да, немолодых, но остро – кожей! – чувствующих настроение момента) художников к сходственным обстоятельствам поневоле представляется знаменательным. Совпадение даже в такой «мелочи», как сокращённая форма имени, которому отдаёт предпочтение Элизабет, – Эль (Elle), что означает ‘она’. Нужно ли отдельно оговаривать, что реалии и моральный климат, метко воспроизведённые в обоих кинопроизведениях, основанных на признанных романах недавнего времени (1), являются в основных чертах идентичными, притом характерными для всего Запада начала XXI века?! Другое дело, что дьявол, как известно, кроется в деталях. Важны нюансы, помогающие кинематографисту увидеть действительность сквозь призму персональных наблюдений, эмоций, размышлений. Пан (месье? мистер?) Полански изрядно рисковал, взяв за основу адаптацию книги, частично подготовленную тоже ярким постановщиком – Оливье Ассаясом, и насмотренные зрители справедливо отметят влияние кинокартин последнего. Однако Роман не лукавил, заявляя в интервью, что с изумлением обнаружил в сценарии средоточие излюбленных мотивов, в той или иной тональности звучавших в собственных лентах, начиная с ранних. Обманчивое название отсылает, конечно же, к «Призраку» /2010/ (вернее, к «Писателю-призраку»), тем более что Элизабет постепенно выказывает претензии на нечто большее, чем банальная женская дружба. Местами начинают слышаться чуть ли не инфернальные нотки – и неожиданный (оставим зрителям возможность насладиться разгадкой!) финал закономерно уводит в сферу метафизического «тупика» и экзистенциального «отвращения». Никакая протокольная аутентичность фиксации, в том числе – в отношении реальных событий из жизни конкретной личности, не подразумевается. Наоборот, расхождение между внутренним и внешним мирами постепенно становится всё заметнее, чувство всепроникающего кошмара исподволь нарастает, вынуждая подозревать неладное задолго до того, как Дельфина отважится на отчаянный шаг, истово веря, будто спасается от смертельной опасности… Словом, разделять претензии, посыпавшиеся в адрес престарелого (давно разменявшего восьмой десяток!) мэтра после премьерного – внеконкурсного – показа на Каннском международном кинофестивале, нет ни малейшего желания. Ощущение некоторой избитости сюжетных ходов и, как следствие, приёмов нагнетания саспенса улетучивается сразу после того, как Дельфина негласно принимает навязываемые правила игры в «кошки-мышки», сославшись на беспомощность (перелом ноги в результате падения на лестнице) с тайным прицелом поэксплуатировать заботливую, нередко – чересчур заботливую знакомку. Та выказывает намерение выдать себя за прославленную сочинительницу? Замечательно! Значит, она сама послужит прекрасным прототипом героини, благо что легко вступает в задушевные разговоры и щедро делится сокровенными воспоминаниями, не говоря уже о том, что, зарабатывая на жизнь словом (готовит к печати биографии «звёзд», предварительно взяв пространные интервью и обработав материал), искренне переживает за неудачи коллеги по перу. Остаётся только, не выдав истинных намерений, выведать интимные тайны… Кому такое может понравиться?! Эммануэль Сенье, быть может, несколько утратила привлекательность по сравнению с теми славными временами, когда изображала роковую женщину Мими, но за прошедшие годы стала одарённой драматической артисткой – и уж во всяком случае не уступает в напряжённой актёрской дуэли Еве Грин. Впрочем, как и в случае с верховеновским фильмом «Она» /2016/, упомянутым выше, сугубо жанровые (относящиеся к условностям триллера) особенности – это то, что лежит на поверхности. Авторам важнее копать вглубь, доискиваться до самой сути – понять подлинные, далеко не очевидные причины поведения Мишель Леблан, не заявившей о проникновении в дом и изнасиловании мужчиной в маске, или Дельфины Дарьё, не могущей чётко сформулировать на бумаге очередной замысел. Они обе – порождение эпохи. Обе – живые свидетельства мучительной коренной трансформации общества под воздействием сложного комплекса политэкономических, технологических, морально-этических и прочих факторов, не замечаемых людьми в суете повседневного бытования. Парадокс заключается в том, что и творцу (неважно, прозаику или кинематографисту) приходится нащупывать процессы по наитию, вслепую. Реальные события – это пыль бытия, нечто внешнее, наносное. И, дабы постичь непрерывно меняющуюся суть вещей, зачастую приходится приближаться к краю пропасти – встречаться лицом к лицу с призраком. С плодом фантазии во плоти. С тем, кого детские психологи деликатно называют «воображаемым другом». __________ 1 – После Филиппа Джиана подошла очередь Дельфины де Виган, чья книга вышла из печати в 2015-м году, удостоившись ряда престижных наград.