Рецензия на фильм Одесса от Анна Кравченко

Очевидно, что «Одесса» Валерия Тодоровского во многом основана на детских воспоминаниях режиссера, который сам родом из этого города. На это указывает также имя, возраст и даже внешность одного из главных персонажей картины – восьмилетнего Валерика (Степан Середа). Действие фильма разворачивается в августе 1970. После «Стиляг» и «Оттепели» Валерий Тодоровский продолжает двигаться десятилетними интервалами по временной шкале советских реалий, фокусируя взгляд при этом, разумеется, не на масштабных исторических событиях, а на эмоционально-бытовых аспектах, субъективных переживаниях отдельных индивидов. Поэтому от «Одессы» следовало бы ожидать большей искренности и достоверности, ведь автор все это видел собственными глазами, а дети, как правило, обладают острой восприимчивостью и цепкой наблюдательностью. Попробую проанализировать, насколько Валерию Тодоровскому и его команде это удалось. Итак, в августе 1970 Валерик вместе со своим отцом, журналистом-международником Борисом (Евгений Цыганов), прилетает в Одессу. Жену Бориса Аллу в Москве еще на пару дней задерживают дела, да и сам он не намерен пробыть в Одессе долго, вскоре ему предстоит командировка в ФРГ. Нужно только оставить Валерика погостить у бабушки с дедушкой. Это родители Аллы – Григорий Иосифович (Леонид Ярмольник) и Раиса Ировна (Ирина Розанова). У тестя и тещи Борис застает сестер жены – Лору (Ксения Раппопорт) и Миру (Евгения Брик), их мужей – Володю (Сергей Муравьев) и Арика (Владимир Кошевой) и племянницу, дочь Лоры и Володи, Женьку (Диана Манукян). С койко-местами напряженка, Бориса вместе с Валериком уговаривают временно поселиться у соседей, а не снимать номер в гостинице. Ситуация осложняется тем, что как раз в день приезда зятя и внука в Одессе объявляют о вспышке холеры, город закрывают на карантин – сюда никого не впускают и никого не выпускают. Во время этого вынужденного «отпуска» еще вспыхнет много чего: семейные ссоры, идеологические споры, запретная страсть… А Валерику эти каникулы сулят опыт взросления, ощущения из разряда «в первый раз». Основное впечатление от фильма: он не оправдывает своего названия. Невооруженным взглядом видно, что съемки в основном павильонные, города как такового в кадре почти нет. Только обветшалый дворик, да две тесные квартирки. Сцен на натуре очень мало. Ночная улица выглядит откровенно нарисованной, даже если это на самом деле и не так. Авторы, вероятно, скудными средствами очень старались создать неповторимую одесскую атмосферу. Но на одних вкусных деталях и мастерстве оператора далеко не уедешь. Все это напоминает театральную постановку, искусственно созданные декорации. Могу предположить, что по задумке авторов картины это должно было усилить чувство клаустрофобии, страх неотвратимости смерти и как следствие – желание жить настоящим. Однако этого не сумела внушить и похоронная процессия в самом начале фильма. Ну пронесли мимо какого-то постороннего покойника под Траурный марш Шопена. Нам-то что? Как уверяет испуганного сына герой Цыганова: никто никогда не умрет. Вообще, в сюжетной линии, которая касается Валерика, режиссер сумел избежать фальши, что в работе с юными актерами не всегда получается. Но Степан Середа справился на «отлично». Леонид Ярмольник тоже очень сильно исполнил свою возрастную роль. А вот основательно состаренная Ирина Розанова местами явно перебарщивает, изображая типичную еврейскую мамашу, скатывается до откровенного гротеска. Драматический талант Евгения Цыганова с его медвежьей мимикой мне очень сложно оценить. Единственный намек на эмоции он демонстрирует только в финале картины. Неужели подобная манера поведения способна вызвать вожделение у юной нимфы? По сценарию в Бориса влюбляется пятнадцатилетняя соседка Ирка (Вероника Устимова). Предположу, что одесская лолита запала все же на «импортность» московского папика. Отчасти он сам это спровоцировал своим внезапным поцелуем. Девица тут же нафантазировала и давай дядю Борю всячески соблазнять, а тот сразу на попятную, мол, старый я для тебя, нехорошо это. Но гумбертовым страданиям посвящена вторая половина фильма. В первой части драма другого характера. Мира сообщает родственникам, что они с мужем собираются эмигрировать в Израиль. Из-за этого все семейство ссорится вдрызг. Григорий Иосифович заявляет на дочь в КГБ, Раиса Ировна выгоняет мужа из дома. Три сестры, включая Аллочку, которая присутствует только в виде голоса из телефонной трубки, грызутся между собой. Русский муж Лоры композитор Володя, оказывается, тоже имеет претензии к сионистам, коих засилье среди творческой интеллигенции СССР. Все эти шумные разборки еврейского вопроса состоят в основном из шаблонных фраз, зрители среднего возраста вряд ли услышат для себя что-то новое. К счастью, все это лишено трагического надрыва, и никакой кровавой гэбни в фильме не будет. «Одесса» ненавязчиво щекочет ностальгические чувства, она способна тронуть, в ней присутствует некоторая недосказанность, у каждого героя здесь своя правда. Полагаю, Валерий Тодоровский был прав, когда решил делать на подобном материале полнометражный фильм, а не сериал. Иногда зрителю следует что-то додумать самому. Если его, конечно, занимают похожие проблемы.