Рецензия на фильм Аффект от Сергей Ю.

Инженерам знакомо такое явление, как усталость металла. Это его деградация под воздействием циклических напряжений, которая может привести к внезапному разрушению изготовленной из такого материала конструкции. Психологи тоже кое-что могут рассказать об аналогичных ментальных процессах. Только они называют это аффектом. А в народе про такие случаи говорят «крышу снесло» или «резьбу сорвало». У главного героя фильма «Аффект» (режиссер Энейл Кария) вот это самое произошло: резьба устала и крышу снесло по самое подсознание. Джозеф (Бен Уишоу) живет в Лондоне. У него очень напряженная, изматывающая и ответственная работа… Нет, он не трудится воспитателем детского сада, санитаром в психушке, не выступает на арене цирка со львами. Ему все-таки слегка полегче. Джозеф – сотрудник пункта личного досмотра пассажиров в аэропорту. Любой пассажир скажет, как его утомили эти зануды: встань, пройди, достань, сними, повернись, пройдемте… Но в «Аффекте» мы видим оборотную сторону медали. Сколько тупиц, недотеп, слабоумных и просто сумасшедших проходят за день перед сотрудником пункта личного досмотра. Тут нужны очень крепкие нервы. У Джозефа с этим проблемы. Но это еще не все. Из уголовного кодекса известно, что причины у аффекта могут быть разными. Одна из них – длительная психотравмирующая ситуация. Это как раз случай Джозефа. Авторы фильма дотошно демонстрируют нам все элементы этой ситуации, они буквально смакуют сцены, которые постепенно доводят бедолагу Джозефа до белого каления. Тут, что называется, полный набор: изнуряющий шум от агрегата рукодельника-соседа; бесчисленные турникеты; злобные банкоматы; равнодушные люди за стойкой; дебильные инструкции к бытовой технике; беспрерывно сигналящие психопаты-водители; воспитывающие до самого зрелого возраста престарелые родители. Снять напряжение Джозефу не удается, даже занявшись сексом с очень симпатичной девушкой. В общем, он не выдержал. Что бы вы сделали на его месте? Убийство? Это банально. А вы не пробовали психануть и банк ограбить? Картина снята очень профессионально, авторский коллектив виртуозно использует все доступные ему инструменты для объективации чисто субъективных ощущений главного героя. Зрители при помощи аудиовизуальных средств имеют возможность буквально влезть в шкуру человека, который испытывает не самые обычные психологические ощущения. Мы постепенно сходим с ума вместе с Джозефом. Сразу скажу, эстетически интересные решения дают не самые приятные с моральной точки зрения результаты. Смотрится фильм тяжело. Если вы хотите просто расслабиться – это не ваше зрелище. Если вы и без того на работе испытываете мощное давление на психику (воспитатели детских садов, санитары в психбольнице, укротители львов) – это кино не для вас. Картина адресована людям с железными нервами, которые заскучали на монотонной офисной работе; пенсионерам, отвыкшим от общения с большими массами раскрепощенных людей; школьникам, которые по каким-то причинам не стали жертвами сетевого троллинга или офлайн-буллинга. Именно для них постарались операторы и звукорежиссеры «Аффекта». Операторская работа здесь – просто фестивального уровня. Казалось бы, затасканные приемы, но как они здесь работают на сверхзадачу фильма! Изобилие крупных планов плюс расфокус периферии кадра. Вроде бы ничего особенного, но в «Аффекте» эти приемы доведены до совершенства. Секрет заключается в динамизме применения этих инструментов. Они используются синхронно с изменениями психического состояния главного героя. Мы словно смотрим на мир глазами Джозефа. Он просто отказывается видеть то, что ему ненавистно, обращает внимание лишь на тех людей (события, явления), которые он может хоть в какой-то мере стерпеть. Поскольку аффективные явления застилают сознание Джозефа волнообразно, пропорция «расфокус- четкий крупный план» постоянно меняется. В самые напряженные моменты, когда Джозеф стоит буквально на краю безумия, картинка в кадре представляет собой набор размазанных пятен (как на полотнах моего любимого Кандинского). В максимально спокойные периоды жизни главного героя мы можем четко видеть не только его самого и его собеседника, но и обстановку, в которой разговор происходит, периферия кадра становится статичной и четкой. В том же ритме выдержаны и колебания в манере съемки. Когда Джозеф пребывает в раздрае, когда весь мир обрушивается на главного героя «Аффекта», используется съемка «с плеча»: движения камеры буквально следуют расшатанной походке героя, его скачкам во время бегства от той или иной угрозы. А в эпизодах, где главный герой слегка успокаивается, оператор работает со статичной камеры, используя штатив. Аудио-эффекты используются по тому же принципу: колебания от успокоения до крайнего психического возбуждения. Фоном нам дают шум уличного движения. Причем его интенсивность не соответствует в полной мере визуальному ряду. Перед нами городская улица с двухрядным односторонним движением. Поток автотранспорта плотный, но не чрезмерный. В то же время шум, который слышат зрители, заглушает людскую речь, ее можно разобрать с трудом, словно вы стоите в метре от дорожного полотна на Садовом кольце в час пик. Это должно символизировать слуховые аберрации травмированной психики главного героя. Получается очень убедительно, но фильм, использующий подобные средства, не предназначен для чистого развлечения. Он, скорее, провоцирует, напрягает, травмирует. Но, поскольку все это идет на пользу финальному катарсису – можно только поаплодировать авторскому коллективу «Аффекта». Несколько слов об исполнительском мастерстве. Хочу отметить двоих актеров. Исполнитель главной роли отработал отлично. Мимика аффектированного персонажа ему удалась на уровне Джима Керри. Не знаю, насколько сознательно Бен Уишоу подражал знаменитому комику, но его манера отклячивать нижнюю губу, ворошить волосы явно напоминает «животные» ужимки Эйса Вентуры. На руку главному исполнителю «Аффекта» сыграло и очевидное портретное сходство. А вот великолепная Элли Хаддингтон в роли Джойс, матери Джозефа, меня просто покорила. Небольшая эпизодическая роль, но Хаддингтон умудряется исполнить шедевральный актерский этюд. Она дает нам просто архетипический образец любящей матери. И, заметьте, ни разу не произносится стандартное голливудское: я так тобой горжусь, я люблю тебя; я тебя – тоже. Станиславский нервно аплодирует на том свете. Безусловной режиссерской удачей можно считать ударный финал картины. Это настоящий апофеоз индуистской (равно и буддистской) этики: банковский грабитель на пороге нирваны. Что может быть прекрасней: вас накрывает аффектом, а вы покидаете этот бренный мир банковского и дорожно-транспортного беспредела, переносите свое сознание на просторы Гималаев и прочих пампасов.