Рецензия на фильм Горизонты: Часть 1 от Евгений Нефёдов

Выход трёхчасовой кинокартины «Горизонты: Часть 1» лишний раз свидетельствует о том, что американцы не устают всматриваться (всматриваться пристально, пристрастно) в историю родной страны, которая, быть может, и не такая долгая, как у других великих держав, но что касается мифологизации – не имеет себе равных. Такие американцы, как, скажем, Кевин Костнер, выступающий одним из самых последовательных и бескомпромиссных поборников голливудских традиций в вопросе сохранения и развития вестерна. То, что актёр с завидной регулярностью отмечался в талантливых жанровых образчиках, в том числе на заре карьеры («Сильверадо» /1985/ Лоуренса Кэздана), уж конечно, не является случайностью. Его режиссёрский дебют под названием «Танцующий с волками» /1990/ в своё время стал международной сенсацией, но и «Открытый простор» /2003/ помог оживить откровенно забуксовавшую кинематографическую карьеру. Остаётся только поразиться настойчивости кумира, с начала 1988-го года (!) вынашивавшего замысел грандиозного эпического кинополотна, повествующего о судьбах десятков человек, неразрывно связанных с глобальными событиями. Если удастся осуществить амбициозные планы (снять все четыре фильма), величественная сага, не исключено, сможет превзойти громкие достижения прошлого – вроде ленты Джона Форда, Генри Хэтэуэя и Джорджа Маршалла с программным заголовком «Как был завоёван Запад» /1962/. Нетрудно представить себе, насколько Костнер верил в проект, если из $50 млн. производственного бюджета первой части обеспечил $38 млн. за счёт собственных средств! Режиссёр, написавший сценарий вместе с Джоном Бейрдом (1), моментально берёт быка за рога – поражает воображение публики развёрнутым эпизодом набега индейцев на поселение пионеров, приготовившихся провести вечер в плясках и в веселье. Здесь не обходится без натуралистичных деталей (атакующие не щадят чужаков), однако зрители гораздо сильнее переживают за членов семьи, забаррикодировавшихся в доме и беспомощно наблюдающих через бойницы за резнёй. Реакцией на кровавый инцидент станет решение колонистов сформировать отряд для преследования свирепых туземцев, причём почти сразу звучит опасение, что охотники, ослеплённые жаждой наживы, будут снимать скальпы без оглядки на принадлежность к племени, спровоцировав новый виток агрессии… Любопытно, что персонаж Кевина, работяга Хэйес Эллисон, появляется далеко не сразу – и поначалу упорно отказывается не то что ввязываться в неприятности, а даже составить компанию молодой женщине, настойчиво зазывающей в гости, недвусмысленно намекая, что надеется на денежное вознаграждение. Тем не менее ему не удастся уклониться от спирали насилия, сжимающейся медленно, но неумолимо. Уже по первой картине видно, что авторы блестяще выдерживают романный принцип повествования, делая так, чтобы мы успели запомнить (по возможности – проникнувшись искренней симпатией) тех, чьи жизненные пути-дороги, скорее всего, пересекутся в ближайшем грядущем. Невольно отмечаешь про себя и режиссёрское мастерство Костнера, виртуозно нагнетающего конфликт практически в каждой сцене, включая номинально проходные. Ключевым (как минимум, одним из ключевых) аспектом воспринимается взаимоотношение представителей разных культур, чьи интересы вступают в неизбежные противоречия. Отчасти тут считывается параллель с упомянутым выше «Танцующим с волками», где лейтенанту Джону Данбару удалось стать практически своим для племени сиу, но на сей раз – выбран взгляд шире: здесь и автохтонные народности, и выходцы из Европы, и мексиканцы, и закрытые азиатские (прежде всего китайские) общины. Многих, очень многих манит помещённое на листовки щедрое предложение получить земельные наделы в окрестностях населённого пункта с красивым наименованием Хорайзон (собственно, тот самый ‘горизонт’), принимающего в сознании людей контуры библейской земли обетованной. Вот только, согласно старому как мир забавному наблюдению, горизонт, то есть граница неба с земной или водной поверхностью (воображаемая линия), неизменно отдаляется от всякого, кто пытается к нему приблизиться. Так как дела обстоят объективно? Всё верно, создатели саги не просто фиксируют процесс освоения новых фронтиров, облагораживания обширных территорий, подавления сопротивления (с попутным истреблением) местного населения. Даже мотив сложной диалектической борьбы (и, как водится, единства) дикости и цивилизации, первобытных инстинктов и высоких идеалов гуманизма, протекающей не между людьми, а внутри конкретных индивидов, пожалуй, не является стержневым. Бросив взор на реалии XIX века, Кевин словно задаётся целью увидеть воочию, в каких муках появлялась на свет Божий американская нация – из каких элементов строилась модель этнического развития, позже получившая известность как «плавильный котёл». Мало того, как вообще стало возможно, что в ситуации тотального противостояния (вооружённого противостояния!) всех всем, в обстановке бесконечных межрасовых, межклассовых, межродовых и т.д. конфликтов в конце концов воцарился относительный мир. Вопрос, надо заметить, отнюдь не академический и уж точно не праздный. Звучит парадоксально, но постановка Костнера обращена не в прошлое и даже не в настоящее, а в будущее, перекликаясь на уровне основной идеи не только с телесериалом «Йеллоустон», но и чуть ли не с… антиутопией «Падение империи» /2024/ Алекса Гарленда. Прежде чем пытаться выявить непосредственные причины тех глобальных сбоев, что сотрясают Соединённые Штаты, разделившиеся в ряде аспектов почти поровну, рискующие погрузиться в новую кровопролитную гражданскую войну (по крайней мере такое мнение высказывает ряд экспертов), необходимо скрупулёзно изучить истоки. Изучить истоки – и сделать практические выводы. Железная поступь Истории, впечатляюще показанная в «Горизонтах: Части 1» (посмотрим, удастся ли удержаться на заданной высоте в продолжениях, заявка на которые сделана под занавес), слышна сегодня как никогда отчётливо… _______ 1 – А Марк Кэздан, старший брат Лоуренса, значится в титрах соавтором сюжета.